— Баснями кормить ты её потом будешь, — придержал я готовый начаться рассказ. — Сабе, Вы не ужинали…

— Ты! Говорите мне "ты", Алекс! — перебила женщина, порывисто беря мои руки в свои. — Отныне я Ваша верная служанка, как и Вашей сестры.

— Э-э, мне приятно, конечно, но это уж чересчур. Давай лучше на равных, ладно? — улыбнулся я.

— Как скажешь. Осока, и ты тоже, если не возражаешь.

— Конечно, — покивала моя подруга. — Повторяю вопрос Алекса: ты не голодна?

— Нет-нет, какая сейчас еда! Я хочу услышать подробности.

— Тогда, боюсь, тебе придётся у нас задержаться, — покачал головой я. — Там рассказов на неделю, причём, не галактическую.

— У меня есть двое суток. Подпольные мастерские ждут эти чипы.

— Я постараюсь покороче, — пообещала Падме. — Нам ведь нужно ещё обсудить детали нашей к тебе просьбы.

— Всё, что угодно, что не во вред альдераанскому дому! Но потом, всё потом. Я тебя так давно не видела.

— Пойдём, покажу тебе каюту, и поговорим.

Как я и ожидал, утром по корабельному времени Сабе предстала перед нами в абсолютно невыспавшейся модификации. Первоначальное возбуждение от радостной встречи ушло, и организм требовал отдыха. Поэтому, чуть ли не насильно накормив гостью завтраком и одновременно пресекая попытки старинных подруг снова "зацепиться языками", мы отправили фрейлину спать до обеда.

— Ты полегче с ней, — укоризненно заметила Осока. — Она нам ещё нужна.

— Я как-то забыла об отдыхе, — ответила Падме, компьютерное сознание которой не нуждалось в сне. — Такое событие!

За обедом нам удалось, наконец, перейти к той самой "просьбе", которую все мы держали в уме ещё с прошлого года, и для которой лучше кандидатуры, чем бывшая фрейлина, придумать было просто нельзя.

— Сабе, ты часто общаешься с Лейей? — небрежно спросила Падме.

— С дочерью сенатора? Не особенно. Моя работа, в основном, в разъездах, во дворце я редко без дела.

— Что ты о ней думаешь?

— В целом девочка неплохая. Умная, упорная, бесстрашная… Очень много знает. Сенатор Органа следил, чтобы она всегда училась у лучших преподавателей. С другой стороны, она растёт избалованной. Мадам Веста, ректор Альдераанского Института благородных девиц, любит говорить, что у девочки три проблемы: Селли, Руж и Тиа.

— Сёстры Бэйла?

— Да. Прививают ей свои взгляды на жизнь, весьма специфические, как ты можешь догадаться.

— Дворцовое воспитание, — кивнула голограмма.

— Вот-вот. Она, вроде бы, и не хочет, но, всё равно неосознанно их копирует. Больше-то некого. Если бы не Винтер…

— Винтер – это дочь Шелли Ретрак? — уточнила Падме.

— Она самая. Я бы сказала, единственная нормальная душа рядом с Лейей. Да, во многих отношениях тоже не подарок, сорванец ещё тот, но всё-таки. Представляешь, эти негодницы уже устраивали подмену: Винтер изображала Лейю, а та сбегала из дворца на целый день.

— Разве они похожи? — удивился я.

— Весьма условно. Винтер блондинка, и глаза у неё светлые. Но, представь, умудрились загримировать!

— Эритаэ тоже светленькая, это не мешало ей изображать меня, — напомнила Падме.

— Да-да, — подхватила Сабе. — Временами они так напоминают вас с Ритой, просто ужас.