— Собственно говоря, обед почти готов, — сказала Падме. — Я же знаю, биологические часы уроженцев Брега в этом плане точнее изотопных.

— А где, собственно, Рийо? — поинтересовался я.

— Ушла из жизни в работу, вернётся к трём пополудни, — съехидничала Осока. — Давайте пока развернём столы, потом позовём.

Хорошо, что мы успели накрыть на стол! Иначе, думаю, кто-нибудь что-нибудь уронил бы. Осока, как раз, протянула руку, чтобы открыть дверь каюты Рийо, когда дверная плита с едва слышным шипением скользнула в сторону, и мы все пятеро остолбенели от изумления. На пороге стояла панторанка. Но вместо привычной пушистой копны розовых волос с головы на её плечи опускались два гибких голубых хвостика.

— Это что у тебя? — хором спросили мы с Базили.

— А помните шпионку, которую мы изловили на Киросе? — лукаво улыбнулась Рийо. — На ней была эта штука.

— Нейроинтерфейс, — подсказала Падме.

— Да, я решила попробовать.

— И как?

— Довольно странно. Как будто на голове ничего нет, и это всё моё тело. Причём, началось с головы, а теперь и лекки чувствуются. Как живые, до самых кончиков.

— Шевелить пробовала? — поинтересовался Иан. Рийо кивнула, развела руками:

— Несколько раз, но ничего не получается. Вот, смотри сама…

Голубые лекки вздрогнули, по правой пробежала волна судорожных сокращений, будто от воздействия током, кончик левой на мгновение загнулся крючком и снова повис.

— М-да, — Осока подошла к ней. — А что ты хотела сделать?

— Закинуть правую за спину.

— Может быть, попробовать радикальный способ? — моя подруга протянула руку и вдруг ущипнула панторанку за лекку в районе уха. Та вскрикнула, пошатнулась, схватилась за Осокино плечо.

— Ошалела?? — возмущённо воскликнула она. — Больно же, в глазах потемнело! И голова опять закружилась.

— Прости, я подумала, что так можно включить в этой штуке рефлексы. И, кажется, не ошиблась. Скажи мне, где сейчас твоя правая лекка?

— За спиной, где! От такой боли и хатт хвост отдёрнет!

— А левая? — с улыбкой продолжала допытываться Осока.

— Вот… — и Рийо показала ей хвостик, легко подняв его усилием "встроенной" мускулатуры. — Ой. Она двигается… Как я хочу.

— Чего и требовалось достичь. Голова больше не кружится?

— Нет. Прошло. В самом начале, когда надела, было так же. Хорошо, диван был рядом, я так на него и села.

— С незнакомыми эксплантами надо быть аккуратнее, — Осока покачала головой.

— Учту, — Рийо снова пошевелила кончиками лекк, добавила: — Интересное устройство. Пожалуй, поупражняюсь с ним немного. Вдруг когда-нибудь пригодится?

Следующие несколько дней панторанка училась обращаться с биокибернетическими лекками так же, как делают настоящие твилеки. Было занятно наблюдать, как она перелистывает ими страницы, водит кончиками по сенсорному экрану или, набирая текст, тюкает по голографической клавиатуре. Второе получалось гораздо лучше: для тонкой моторики пока не хватало координации. Впрочем, Рийо сдаваться не собиралась, она, как и Осока, не привыкла бросать начатое на полдороге. В системе Куларин, куда мы прибыли, проживало довольно много её знакомых ещё по временам Панторы, в том числе, и твилеков. Когда неисправный фрегат "Хелси" вынес нас сюда на резервном гиперприводе, многие из тех, кто бежал от имперцев со станции "Румелия", предпочли остаться на Дорумаа, курортном спутнике внешней планеты Алмас.