|
Ведь он станет постоянным нежеланным напоминанием о той части себя, которую она отрицала. Алекс лежал мокрым на полу, не ощущая холода, не помня, сколько прошло времени. Неожиданно его волк, в тревоге ударился в его груди, отвечая, на отчаянный призыв волчицы Марго. И тут Алекса пронзила ужасная мысль. Он бросил ее в доме одну! И это сейчас, в разгаре, когда каждая минута без контакта причиняет ей мучительную боль! Вот ублюдок! Разве после этого он её заслуживает? Да самый последний поддонок не поступит так со своей женщиной в такой момент! Он рванулся обратно, но по дороге метнулся в комнату Макса. Вывернув его прикроватную тумбочку, он схватил, коробку презервативов и побежал наверх. Войдя в спальню, она обнаружил Марго свернувшуюся калачиком на постели. Она обхватила себя руками в попытке унять боль и дрожь, пронзающие, ее тело. Еще раз, обозвав себя самыми последними словами, он обнял ее хрупкое тельце, и она не в силах сдержаться выгнулась, прижимаясь к нему всем телом в поиске облегчения.
— Боже Алекс! Мне так больно! Пожалуйста, сделай что-нибудь. Она повернула к нему зарёванное лицо. Алекс с ужасом подумал, что она уже почти не осознает, что с ней происходит. Волна горячего стыда затопила сознание Алекса. Это он бросил ее, зная, что с ней сейчас творится. Опять не справился со своей натурой! — Сделай хоть что то, я умоляю тебя. — Прости меня родная! Помнишь, я говорил, что тебе не придется меня просить? Я опять подвел тебя. Руки быстро разрывали фольгу. — Но я исправлюсь. Я обо всем позабочусь. Если ты не хочешь детей их, не будет. Если ты не хочешь быть моей, парой я не буду заставлять. — Алекс перевернул дрожащее тело Марго на спину и вошел без прелюдий. Он знал, что это сейчас лишнее. — Я буду брать только то что, ты готова мне дать. О, черт возьми, Марго! Как же это хорошо! Даже это уже слишком. Просто я жадный ублюдок и мне всегда тебя будет мало.
* * * * Рита с трудом выбиралась из влажно, сладкой истомы. Последние две ночи и два дня слились для нее в сплошную мучительно-сладостную картину. Ее тело и сознание сошли с ума, жадно требуя все больше Алекса. Все время больше. И он все время был рядом, занимался с ней любовью бесчисленное количество раз, помогая унять неистовый голод тела, упрашивал поесть когда она отказывалась, не в силах думать ни о чем кроме желаний пылающего тела. Купал, не давая разбить себе голову, так как болезненно чувствительное тело выгибалось в судорогах от каждого касания. А теперь когда это сумасшествие схлынуло, он обессиленный спал рядом. Рита смотрела на его осунувшееся лицо ставшее таким родным за эти дни. На его обнаженное прекрасное тело, самое совершенное мужское тело которое ей случалось видеть. Даже сейчас, когда он спал полностью расслабленным, от него исходило ощущение силы и дикой сексуальности. Марго захотелось коснуться его рельефного пресса и мощной груди, но она остановила себя. Он так устал за эти дни с ней. Это должно быть дико тяжело справляться с тем, кто сам себя не помнит от нагрянувшего наваждения, все равно, что ухаживать за душевнобольным. Рита вздохнула. Теперь-то он точно больше не захочет ее видеть. Смутные картины вспыхивали в ее памяти. Она вела себя как обезумевшая самка, требуя близости снова и снова. Она бы должна сейчас пылать от стыда вспоминая что творила, но на стыд не было не физических, но моральных сил. Тело было совершенно пустым, невесомым, безвольным и совершенно удовлетворенным. Абсолютно удовлетворенным. На тумбочке снова завибрировал телефон Алекса. Осторожно встав с постели она взяла его. Звонил Семен. Рита вышла в ванную и закрыла дверь. — Привет Семен! Это я Рита. — О привет! Я так рад слышать твой голос. У вас все в порядке? Вы уже трое суток не отвечаете на звонки. Макс уже тихо паникует и готов уже взломать дверь. — Трое? Значит, мы проспали почти сутки! Скажи ему не стоит ломать дверь. |
