Краем глаза заметив, как затряслись его плечи, Дафна решилась на еще один короткий взгляд, а затем тотчас отвернулась, зардевшись от смущения.

Чарлз Уэстон был очень привлекательным мужчиной, и, похоже, дело тут не в разыгравшемся воображении. Он действительно был хорош собой, а когда смеялся вот так — открыто, хотя и беззвучно, — становился просто неотразимым. Темно-синее пальто идеально подчеркивало линию плеч, нанковые брюки сидели отлично, облегая крепкие мышцы бедер. Девушка немедленно вспомнила, каково это — быть прижатой к этому сильному телу, а также настойчивость губ и вкус горячих поцелуев. По ее спине пробежали мурашки, в груди все замерло. Дафна, прямая, как палка, села на стул в кабинете мистера Винтона, стараясь не смотреть на своего жениха.

И все же ее взгляд нет-нет да и прыгал к нему, выхватывая отдельные детали, сплетая их в единый образ. Нет, Чарлз Уэстон не был красивым в общепринятом смысле. Слишком упрямая линия подбородка, слишком мощный торс, слишком густые брови, мрачно нависающие над внимательными серыми глазами. В нем таилось что-то настолько мужественное, почти животное, хотя и замаскированное под светским лоском сдержанности. Наверное, многим женщинам хотелось узнать этого мужчину получше, ощутить, на что способен лев, когда скидывает овечью шкуру.

Дафна вздохнула. Нашлось бы немало охотниц, готовых кинуться в объятия Чарлза Уэстона, едва он поманит их пальцем. И этот вот человек должен был стать в недалеком будущем ее мужем!

Она чопорно поджала губы и сложила на коленях ладони, чтобы ничем не выдать направления своих мыслей. Однако, не сдержавшись, кинула взгляд из-под ресниц в сторону жениха. Ей хотелось вновь увидеть линию рта, такую насмешливую, такую зовущую…

Чарлз тоже смотрел на нее изучающе, с любопытством. Дафна немедленно перевела взгляд на собственные пальцы, принялась стягивать перчатки, чтобы хоть чем-то себя занять. К ее огромному облегчению, в этот момент приготовился говорить мистер Винтон, и она вся обратилась в слух.

Эйдриан имел весьма размытое представление о том, что он должен делать как единственный мужчина в семье, и поверенный принялся терпеливо и в деталях объяснять ему его роль. О своей роли Дафна прекрасно знала. Когда-то ее мать оставила своим детям небольшое содержание из трастового фонда, и теперь, когда Дафна выходила замуж, она должна была создать свой фонд. Конечно, она еще не думала ни о каких детях, поскольку даже к факту скорого брака привыкнуть не успела, однако традиция беспокоиться за будущие поколения взывала к ее здравому смыслу. И пусть кто угодно считает ее расчетливой и меркантильной, Дафне не было до этого дела. Благополучие семьи — превыше всего!

Она также была осведомлена, что после заключения брака все финансы, а также материальное имущество — от великолепного дома до последнего гвоздя — переходят в руки мужа. А значит, Чарлз по собственному усмотрению мог распоряжаться ее деньгами и содержанием трастового фонда. Конечно, она не думала, что он тотчас оставит ее без гроша, но отношение Чарлза Уэстона к деньгам пока оставалось для нее тайной, и Дафна переживала за будущее семьи.

Однако в процессе переговоров выяснилось, что он вовсе не претендует на полный контроль над ее деньгами, и более того — готов пополнить ее фонд своими средствами. Дафна открыто посмотрела на него и благодарно улыбнулась. Она не рассчитывала на подобную щедрость, и теперь ей было немного неловко, что она подозревала его в дурных намерениях. Оставалось надеяться, что Чарлз не считает ее охотницей за деньгами.

Когда жених назвал сумму, которую готов положить на ее счет, Дафна ахнула.