|
— Конечно, я люблю Пола, но не слишком забиваю себе этим голову. И мне кажется, что ему это доставляет больше удовольствия, чем мне. Мы с ним — настоящие друзья. А то, что происходит в постели, — это просто моя обязанность, понимаешь? Кстати, теперь и твоя обязанность. Сабрина недоверчиво смотрела на подругу, та явно что-то недоговаривала. Хотя… Возможно, у разных людей это происходит по-разному. Значит, Мэри вовсе не лукавит. Наверное, у них с Полом все происходит именно так, как она рассказывает. Но ведь Пол не граф Роуден. Граф наверняка знает что-то особенное. И, конечно же, он обладает обширнейшими сведениями об интимной жизни, иначе лондонские светские дамы не бегали бы за ним по пятам, пренебрегая своими женскими добродетелями, и его не окружали бы прекрасные оперные певицы и актрисы — такие, во всяком случае, слухи ходили о Распутнике.
— Мэри, а ты любишь Пола? — неожиданно спросила Сабрина. Подруга уставилась на нее в недоумении. — Конечно, люблю. А почему ты спрашиваешь? Сабрине стало неловко за свой вопрос, и она пробормотала: — Ну… я просто так спросила. Вскоре Мэри с Полом покинули Ла-Монтань, а вслед за ними уехал и отец Сабрины. На прощание он нежно обнял ее, расцеловал в обе щеки — последнее напоминание о Тинбюри и о прошлой жизни.
Глава 14
«Неужели я женат?» — думал Рис, разглядывая свое отражение в зеркале. Из зеркала на него смотрел все тот же лорд Роуден, в облике которого совершенно ничего не изменилось. Да и в мыслях его ничего не изменилось, во всяком случае, почти ничего. И все же теперь он был совсем другим. Теперь он был женатым человеком. И гости, очевидно, прекрасно это поняли, потому что все они разъехались. Даже Уиндем не остался — поспешно собрал свои вещи и уехал в Лондон в одной карете с Софи. — Увидимся через два-три дня, дружище, — сказал он на прощание. — И если хочешь… — Он немного помолчал. — Я никому не буду рассказывать о твоей свадьбе, пока ты сам не расскажешь. И действительно, все его лондонские знакомые ужасно удивились бы, если бы узнали, что он женился. И, конечно же, никто из них не поверил бы, что Распутник, находясь в своем родовом особняке, стоит в нерешительности и раздумывает, идти ли ему в соседнюю комнату к молодой жене. А его нерешительность объяснялась очень просто: ему ни разу в жизни, несмотря на бурно проведенную юность, не приходилось ложиться в постель с девственницей. Простояв еще какое-то время у зеркала, и выпив несколько бокалов бренди, граф, наконец, решил, что с его стороны было бы глупо уклоняться от исполнения супружеских обязанностей. Прихватив с собой два бокала и графин с бренди, он решительно направился к жене. Сабрина же тем временем готовилась ко сну — надела свою единственную ночную сорочку, затем, распустив волосы, присела на край кровати. Ей почему-то вдруг вспомнились слова миссис Бейли: экономка говорила, что теперь у нее, как у графини, должна появиться камеристка. Но Сабрине казалась смешной даже мысль о том, что кто-то будет помогать, ей одеваться и раздеваться. И еще миссис Бейли сообщила, что ее гардероб должен в скором времени пополниться — в Ла-Монтань уже вызвали портниху-модистку, приезда которой ожидали со дня на день. Кроме того, граф любезно разрешил супруге поменять все, что ей захочется, в обстановке ее спальни; причем она могла взять в свою комнату любую понравившуюся ей вещь. Но Сабрина не могла бы сказать, что именно ей нравится — она немного терялась среди окружавшей ее роскоши и чувствовала себя в своей новой спальне не очень-то уютно: комната была такая огромная, что больше походила на зал, чем на спальню. Граф же спал в примыкавших к ее комнате покоях, поэтому мог в любое время к ней войти — именно это ее сейчас смущало более всего. |
