|
Тут увидел, что дед Изя тоже сидит разинув рот. КЗ даже опешил от такой картины: – Ты чего, дед? Тот опомнился и удивленно покачал головой: – Первый раз вижу, чтоб "слепой" вот так запросто "зимний наговор" смог одолеть. Силен ты, паря, ой силен. – Чего? – Ладно, – дед махнул рукой, – коли время пришло, так и Перун не поможет, спать ложись, поутру все и припомнишь. – Что припомню? – И то, что хочешь, и то, о чем забыть был бы рад. КЗ недоуменно воззрился на деда. Но дальше расспрашивать что-то расхотелось. Он вздохнул, посмотрел вослед деду, который, как обычно, пошел спать на сеновал, и с каким-то глубинным нетерпением забрался в кровать. Утром КЗ проснулся и рывком сел на кровати. За окном сияло прекрасное, солнечное утро, но на душе было муторно. КЗ встал и, осторожно подойдя к окну, выглянул во двор, прикрываясь занавеской. Дед Изя… давил дрова. Он брал в руки толстое полено, сдавливал руками, как-то по-особенному встряхивал, и полено с сухим треском распадалось на несколько полешков. КЗ удивленно потряс головой, потом подивился на свои странные передвижения и направился к двери. Когда он появился на крылечке, дед отложил полено и повернулся к нему, широкой ладонью заслоняя глаза от солнца: – Ну, чего еще вспомнил? – Ничего, только вот муторно как-то, – вздохнул КЗ. Дед Изя понимающе покачал головой, потом пытливо посмотрел ему в глаза и указал на лавку у колодца: – Садись. КЗ подошел к лавочке и осторожно присел, будто это сооружение, построенное из струганых половинок бревен, сегодня могло развалиться под ним. Дед приблизился к нему, наклонился, его глаза полыхнули красной вспышкой, и тут на КЗ накатило, он закусил губу и застонал. Через некоторое время ему удалось вынырнуть из черного потока, захлестнувшего его, он почувствовал в руках какую-то деревяшку и поднял ее к лицу. Это был кусок скамейки. КЗ отбросил деревяшку и, сунув руку за пазуху, провел ладонью по груди. Под левым соском пальцы нащупали свежий шрам. – Дед, меня же убили? – хрипло спросил КЗ. – Смерть смерти рознь, – рассудительно произнес тот, – не всех Род сразу отпускает. КЗ замотал головой, словно пытаясь отогнать от себя эту тяжесть: – Мне надо в Москву. Дед пристально посмотрел на него, потом пожал плечами: – Надо – так иди, – и махнул рукой в сторону леса. – Коль ходко пойдешь, ден за сорок доберешься. – Постой, где же мы? Дед Изя указал рукой в одну сторону, потом в другую: – Там Ильмень, а там Селигер. – Че-го? – не поверил КЗ, потом спохватился: – А какое сегодня число? – Восьмое. – Какое восьмое? – Сентября. – Елки-палки, – КЗ обомлел, – это ж сколько я провалялся? – Завтра пятнадцатый день, как ты у меня. КЗ упрямо проговорил: – Никаких завтра, сегодня я ухожу. Дед молча пошел в дом, КЗ прислонился к колодезному столбу и до боли сжал зубы. – Вот возьми одежонку-то свою. Перед ним стоял дед Изя. – Тебе, дед, надо было шпионом работать, а не… КЗ вдруг вспомнил, что не знает, кем он работает. Затем в голову полезли всякие другие несуразицы, почему он вспомнил все только сейчас, как он выжил здесь, в лесу, без медицинской помощи? Да и вообще, проникающее ранение сердечной мышцы, а он на ногах, вчера полдня лазил по лесу, собирал шишки. |
