Что касается Австрии, то не подлежит никакому сомнению, что один из главных мотивов, побуждающих ее дружественно относиться к западным державам, заключается в надежде восстановить таким образом доверие финансового мира и выпутаться из финансовых затруднений. Действительно, едва только обмолвившись о нейтралитете Австрии и добром согласии с Францией, правительственная газета в Вене сразу же поразила публику неожиданным сообщением о предполагаемой продаже значительной части казенных земель, составляющих шесть миллионов акров, и рескриптом, помеченным 23 февраля 1854 г., по которому все государственные бумажные деньги, находящиеся в обращении с принудительным курсом, в сумме 150000000 флоринов, должны быть переданы Национальному банку и постепенно обменены на банкноты. По окончании этого обмена все бумажные денежные знаки, выпущенные казначейством, будут изъяты из обращения, а эмиссия государственных бумажных денег с принудительным курсом в дальнейшем прекращена. Производя этот обмен, императорское правительство выступает перед банком в качестве поручителя за переданные ему государственные бумажные деньги и обязуется возместить банку все расходы по этой конверсии; оно обязуется ежегодно вносить не менее 10000000 флоринов в погашение создаваемого таким образом долга; оно предоставляет банку в качестве гарантии своевременной уплаты право на получение сумм из таможенных доходов государства; платежи должны покрываться в звонкой монете в той пропорции, в которой пошлины поступают в металлических деньгах. В то же время правительство обязуется всеми мерами способствовать тому, чтобы банк имел возможность выполнить свои обязательства и возобновить платежи в звонкой монете. С своей стороны, чтобы предоставить держателям банкнот возможность превращать по желанию свои банкноты в бумаги, приносящие проценты, выплачиваемые звонкой монетой, банк начинает выпуск процентных долговых обязательств, во всех отношениях приравниваемых к государственным долговым обязательствам или облигациям. Кроме того, правительство намерено стянуть в свои руки так называемые выкупные и авансовые свидетельства, с тем чтобы совершенно изъять их из обращения.

Конверсия государственных бумажных денег с принудительным курсом в неразменные банкноты не уменьшит их количества и не улучшит их курса, а лишь упростит наименования выпускаемых бумажных денег. И так как государство располагает такими же средствами, какие оно предоставляет банку для выкупа бумажных денег, то оно могло бы само воспользоваться ими, если бы не знало, что недоверие к нему настолько велико, что кредит его может быть восстановлен только при помощи банка, не являющегося собственностью государства. Таким образом, зависимость императора от еврейских банкиров в Вене возрастает, по мере того как усиливается военный характер его правления. В январе 1852 г. он отдал им в залог соляные копи в Гмундене, Аусзе и Шталлейне. В феврале 1854 г. они получили залоговые права на таможенные доходы всей монархии. Шаг за шагом банк становится действительным, а правительство лишь только номинальным хозяином империи. Чем больше Австрия отказывается удовлетворить требования буржуазии на участие в политической власти, тем больше она вынуждена склоняться перед неограниченным деспотизмом одной из фракций этого класса — финансистов-кредиторов.

Декрет, сущность которого мы здесь изложили, облекает попытку заключения нового займа в форму содействия держателям банкнот путем превращения банкнот в процентные долговые обязательства, проценты по которым должны выплачиваться в звонкой монете. В 1852 г. правительство также обязалось выплачивать в металле различные мелкие платежи и обязательства, но поскольку налоги поступали лишь в государственных бумажных деньгах или в банкнотах, оно вынуждено было заключить в Лондоне и Франкфурте заем в тридцать пять миллионов флоринов. Новые займы, понятно, увеличивают старый дефицит, и это влечет за собой новый выпуск тех бумажных денег, избытку и соответствующему обесценению которых они должны были противодействовать.