|
Ред.}. Он позолачивает себя и свой дом. В Азии, в частности в Индии, где образование сокровищ не является подчиненной функцией механизма производства в целом, как в буржуазной экономии, но где богатство в этой форме остается конечной целью, золотые и серебряные товары представляют собой в сущности лишь эстетическую форму сокровища. В средневековой Англии золотые и серебряные товары рассматривались законом как простая форма сокровища, так как стоимость их лишь в незначительной мере увеличивалась от прибавленного к ним простого труда. Назначение их заключалось в том, чтобы вновь быть брошенными в обращение, и поэтому проба их предписывалась с такой же точностью, как и проба самих монет. Возрастающее потребление золота и серебра как предметов роскоши вместе с возрастанием богатства представляет собой такую простую вещь, что древним она была вполне понятна {См. цитируемое ниже место из Ксенофонта.}, тогда как современные экономисты выдвинули ложное положение, будто потребление серебряных и золотых товаров возрастает не пропорционально росту богатства, а лишь пропорционально падению стоимости благородных металлов, Поэтому данные этих экономистов о потреблении калифорнийского и австралийского золота, в остальном точные, обнаруживают всегда пробел, так как возросшее потребление золота в качестве сырого материала, согласно их ошибочному представлению, не оправдывается соответствующим падением его стоимости. За время с 1810 по 1830 год, вследствие войны американских колоний с Испанией и перерыва в работе рудников, вызванного революциями, среднегодовое производство благородных металлов сократилось более чем наполовину. В 1829 г., по сравнению с 1809 г., убыль монет, находящихся в обращении в Европе, составляла почти <sup>1</sup>/<sub>6</sub>. Таким образом, хотя размеры производства сократились и издержки производства, — если они вообще изменились, — возросли, тем не менее потребление благородных металлов как предметов роскоши чрезвычайно возросло, в Англии уже во время войны, а на континенте со времени Парижского мира. Оно повысилось вместе с ростом всеобщего богатства {Джейкоб, цитированное произведение, т. II, гл. 25 и 26.}. В качестве всеобщего закона можно выставить положение, что превращение золотых и серебряных денег в предметы роскоши происходит преимущественно в мирное время, а обратное превращение их в слитки, а также в монеты — только в бурные времена. Насколько значительно отношение золотого и серебряного сокровища, существующего в форме предметов роскоши, к благородному металлу, служащему в качестве денег, можно видеть из того, что в 1829 г. это отношение, по данным Джейкоба, составляло в Англии 2:1, а во всей Европе и Америке количество благородного металла в предметах роскоши было на <sup>1</sup>/<sub>4</sub> больше, чем в деньгах.
Мы видели, что денежное обращение есть только проявление метаморфоза товаров, или смены форм, в которой совершается общественный обмен веществ. Поэтому при изменении суммы цен находящихся в обращении товаров или объема их одновременных метаморфозов, с одной стороны, и при данной каждый раз быстроте смены их форм, с другой стороны, общее количество золота, находящегося в обращении, должно было постоянно увеличиваться или уменьшаться; а это возможно лишь при условии, если общее количество денег, имеющихся в данной стране, находится в постоянно изменяющемся отношении к количеству денег, находящихся в обращении. Это условие выполняется посредством образования сокровищ. Если цены падают или скорость обращения увеличивается, то резервуары сокровищ поглощают часть денег, выпадающую из обращения; если же цены повышаются или скорость обращения уменьшается, то сокровища открываются и частично приливают обратно в обращение. Это застывание обращающихся денег в форме сокровища и приливы сокровищ в обращение представляют собой постоянно изменяющееся колебательное движение, в котором преобладание того или другого направления определяется исключительно колебаниями товарного обращения. |
