5173. Наша система такова: мы имеем на 300 млн. ф. ст. обязательств, уплата которых монетой, обращающейся в стране, может быть потребована в один какой-либо определенный момент. Между тем сумма этой монеты, даже если мы ее используем всю, составляет 23 млн. ф. ст. или что-нибудь в этом роде; разве такое состояние дел не угрожает нам ежеминутно потрясениями?»

Отсюда во время кризисов внезапное превращение кредитной системы в монетарную систему.

Оставляя в стороне панику внутри страны в период кризиса, о количестве денег речь может идти лишь постольку, поскольку имеется в виду металл, мировые деньги. Но как раз их исключает Чапмен, он говорит лишь о 23 миллионах банкнотами.

Тот же Чапмен:

«5218. Первоначальная причина расстройства на денежном рынке» {в апреле и позднее в октябре 1847 г.} «заключалась без сомнения в том, что для регулирования вексельного курса понадобилась, вследствие чрезвычайных размеров ввоза в этом году, большая масса денег».

Во-первых, этот запас денег мирового рынка был сведен тогда к своему минимуму. Во-вторых, он служил в то же время обеспечением размена кредитных денег, банкнот. Он выполнял, таким образом, сразу две совершенно различные функции, которые, однако, вытекают из природы денег, так как действительные деньги всегда являются деньгами мирового рынка, а кредитные деньги всегда опираются на деньги мирового рынка.

В 1847 г. без приостановки действия банковского акта 1844 года

«Расчетная палата была бы не в состоянии справиться со своим делом (5221)».

Чапмен имел все же некоторое предчувствие предстоящего кризиса.

«5236. Бывают известные положения на денежном рынке (и теперешнее положение не особенно далеко от этого), когда деньги очень трудно достать и приходится прибегать к услугам банка.

5239. Что касается сумм, взятых нами из банка в пятницу, субботу и понедельник, 19, 20 и 22 октября 1847 года… то мы были бы лишь в высшей степени благодарны, если бы в ближайшую среду могли получить обратно векселя; деньги тотчас же стали приливать к нам обратно, как только миновала паника».

Во вторник, 23 октября, действие банковского акта было приостановлено, и тем самым развитие кризиса прекратилось.

Чапмен полагает (5274), что сумма текущих векселей на Лондон во всякий момент составляет 100–120 миллионов фунтов стерлингов. Сюда не включены местные векселя на провинциальные пункты.

«5287. Хотя в октябре 1856 г. сумма банкнот, находящихся на руках публики, возросла до 21155000 ф. ст., тем не менее было чрезвычайно трудно получить деньги; несмотря на то, что на руках публики их было очень много, мы не могли добыть их».

Именно вследствие тревоги, вызванной угнетенным положением, в котором некоторое время (март 1856 г.) находился Восточный банк. 5290. Как только паника миновала

«все банкиры, получающие свою прибыль из процента, немедленно начинают пускать в дело свои деньги».

5302. Чапмен объясняет беспокойство, вызываемое уменьшением банкового резерва, не страхом за вклады, а тем, что все те, кто внезапно может оказаться перед необходимостью уплатить крупные денежные суммы, прекрасно знают, что при заминках на денежном рынке они, быть может, окажутся вынужденными обратиться к банку как к последнему источнику помощи, и

«если у банка очень небольшой резерв, он отнюдь не будет рад этому нашему обращению, а наоборот».

Интересно, между прочим, как банковый резерв исчезает в качестве фактической величины. Банкиры держат частью у себя, частью в Английском банке минимальные суммы, необходимые для их текущих дел. Вексельные маклеры держат «свободные банковые деньги страны», не располагая резервом.