Невестка Худа не захотела идти с нами. Для нее магазины не представляли такого интереса. Вместо шопинга, как объявила нам Худа, она останется в номере и будет наслаждаться вкусной едой и хорошими напитками. Она уже заказала три большие банки черной белужьей икры и теперь предвкушала, как она проведет день, услаждая себя икрой, шампанским и американскими мыльными операми по телевизору.

Я с изумлением посмотрела на Худу. Как может женщина предпочесть просидеть взаперти в номере гостиницы, объедаясь, тому, чтобы пройтись по нью-йоркским магазинам. Мы, саудовские женщины, большую часть нашей жизни ведем очень закрытый образ жизни, поэтому, когда предоставляется такая возможность, как эта, мы стараемся ее не упускать.

Я пожала плечами, но не стала уговаривать Худу пойти с нами. Она не входила в число наших любимых родственниц, и мы не очень-то были близки. Я не могла понять ее безумного пристрастия к еде, и каждый разговор с ней выглядел одинаково: ты вынужден слушать описание какого-нибудь особого блюда, которое она либо приготовила, либо съела. Один ее рассказ, который часто повторяют в нашей семье с неизменным удивлением, заключается в том, что Худа с мужем часто летают во Францию только ради того, чтобы съесть там какое-либо особенное блюдо.

Только у Сары хватает терпения выносить ее бесконечные описания деликатесных блюд. Поэтому Худа привязалась к Саре, и моя мягкосердечная сестра никак не может от нее отделаться. В общем, я была рада, что Худа с нами не идет.

Дорога до «Бергдорф Гудман» заняла у нас всего несколько минут, но для меня это были очень радостные минуты — я никогда не устаю от свободы, которую многие женщины на Западе воспринимают как само собой разумеющееся. В дневное время, в облегающем пиджаке от Армани и юбке я шла по городской улице, заполненной мужчинами. Здесь женщины могут не бояться внезапного появления мутавва с дубинками, готовых избить любую женщину, считающуюся безнравственной лишь за то, что так провокационно одевается.

Мне было страшно весело, и на это у меня были основания. Мне всегда хотелось иметь такие же длинные ноги, как у моих сестер, но, увы, Господь не одарил меня таковыми. Однако мои ноги, хотя и не слишком длинные, были красивой формы. И сейчас я прекрасно знала, что мои синие туфли на высоких каблуках в самом выгодном свете демонстрировали мои ноги. Легкий ветерок развевал мои длинные вьющиеся волосы, которые я специально распустила, болтая с Сарой и Маисой. Я была взволнована и счастлива, что вольна показать свое лицо, демонстрировать свою красивую одежду и идти по улицам большого города — и все это без постоянного мужского сопровождения.

Я думаю, западные женщины даже не понимают, насколько они счастливые. Эта мысль вновь напомнила мне об Афаф. Я полагала, что она, наверное, наслаждается этой свободой даже больше, чем я.

Я посмотрела на Маису и улыбнулась. Она не очень следила за своей внешностью. Однако дорогой черный костюм скрывал многие изъяны. Сара была одета скромнее, чем Маиса или я: на ней было простое шелковое платье кремового цвета закрытое по горло и с длинными рукавами, но, как всегда, она выглядела потрясающе.

Мне было приятно ощущать себя женственной и красивой, особенно после того, как я заметила, что несколько мужчин смотрели нам вслед, когда мы шли по улице. Сначала их привлек мой яркий наряд, а потом я видела, что их взгляды надолго задержались на Саре, которая, конечно, совершенно не замечала, что на нас с восхищением смотрели много глаз.

Войдя в магазин, я повела себя как обычно при виде ослепительной коллекции одежды: я покупала все, что понравилось.