Эффект был потрясающий. С лица жреца как будто смыло всю невозмутимость. Он что-то торопливо проговорил и вместо поклона бухнулся на колени, уткнувшись лицом в песок. Руки при этом он вытянул перед собой, приняв максимально беззащитную позу, как бы отдаваясь во власть Скрипа.

Скрип вздохнул и, вопросительно глянув на пожавшего плечами Андрея, наклонился и потянул мужика за руку.

Встав, жрец стал казаться сильно ниже ростом: он ссутулился и так и не выпрямил ног полностью. Задрот даже фыркнул, настолько нелепо теперь выглядел гость. В палатку его пришлось вести за руку и там, медленно разместив липучки у себя на висках, Скрип приклеил вторые не ацтеку, а Задроту. Немного подождав и погоняв по светящемуся экрану разноцветные линии, он показал сжавшемуся на стульчике жрецу, что ничего страшного не произошло.

После этого, сняв контакты с башки улыбающегося Задрота, Скрип аккуратно приклеил их на виски замершего ацтека. Обучение началось…

Глава 6

Ксикохтенкатл — имя жреца. Произнести его без запинки пробовали все. Результат был почти нулевой. Могли только соревноваться, кто споткнется на этом буквосочетании всего два раза, а не больше. В конце концов, Рим малость схитрил:

— Уважаемый, я хочу подарить тебе новое имя. Отныне я и мои братья в знак нашего расположения будем обращаться к тебе: Ксен.

За это время жрец успел увидеть столько всего восхитительного, что в божественную сущность пришельцев поверил искренне и всей душой. Если вживленные линзы связистов вызвали у него страх, трепет и поклонение, то кони, к которым его сводил Цинк, любопытство и почтение.

В этот раз, благодаря чемоданчику Задрота, процесс обучения проходил пусть чуть медленнее, но зато достаточно безболезненно, потому возле палатки связистов почти постоянно топталась очередь.

Братья Кардосо видя, с какой скоростью их наниматели обучаются языку, испытывали какой-то подсознательный ужас. Лаго пытался выведать тайну и даже вроде бы случайно заглянуть в палатку. Однако, ждущая своей очереди Фифа, разоралась так, что через несколько секунд у палатки стояли все: и те, кто был занят делами, и те, кто валялся после сеанса с головной болью.

Сеньор Басилио внушительным басом объяснил капитану, что лезть туда не стоит — не все тайны необходимо узнавать:

— Не за это мы вам платим деньги, почтенный.

Лаго помнил, как они «воспитывали» брата, осознавал, что силы неравны, но уже совершенно перестал понимать, зачем чужаки так рвались на эту совершенно неизвестную землю. Они не пытались набрать рабов, они не искали золото, они даже не искали пряности… На кой черт они приперлись сюда?!

А главное, уводя местного жителя туда, в отдельную маленькую палатку, что они там проделывали? Откуда каждый из них вдруг стал, пусть и запинаясь, разговаривать на его чудовищно неудобном языке?

Слушая непривычные сочетание букв, все эти бесконечные «кха», «цен», «кхец» и прочее, Лаго все сильней задумывался о том, что говорили церковники. Иногда ему даже казалось, что от костра, который горел почти постоянно, и на котором женщина ежедневно варила еду, попахивает серой. Конечно, так могли пахнуть и местные породы деревьев, но все же в чужаках было слишком много пугающего.

С дежурства у города решили снять всех. Последним туда сходил Бык, и он же доложил:

— Да как ни странно, особого переполоха нет, а поисковые группы к берегу даже не отправляли. Наоборот, их две было, и все в джунгли ушли, глубже туда, к центру материка. Просто здесь, на береговой, ни поселений толком, ничего. Группы уже вернулись и все затихло, больше не отправляют.

— Ну, и ладно.