Эпизод из нашей «кочевой» жизни, когда не было своего помещения: я передаю собаку. Слепой живет в гостинице, поскольку приехал издалека. У нас хватило денег только на то, чтобы арендовать этот гостиничный номер на пять дней. Нам разрешили поселить туда и собаку. Собака маршрутов не знает – она обучалась у волонтеров, которые живут в совершенно другом районе, незрячий тоже впервые в этой местности. Поехать к нему возможности нет, и надо работать как получится. И тут новая напасть – мороз 25 градусов.

Я решила, что короткие простые маршруты до магазина, аптеки и еще одного магазина будет единственным выходом. Пять минут работаем, пять греемся, еще пять работаем, пять греемся, и у собаки стимул: довести до теплого подъезда – у нее тоже лапы подмерзают.

Другой пример. Парень из Тверской области, поселился у своих родных в Москве, мы привезли к ним собаку, я успела пару раз показать ей маршрут, еще пять дней он поработал с собакой под моим руководством. Принцип работы собаки незрячему понятен, собака более менее привыкла к новому хозяину. Через неделю он со своим поводырем отправился в Тверскую область. А я – работать дальше.

Когда наш Учебно кинологический центр принимали в Международную федерацию школ по подготовке собак поводырей, к нам приехал с проверкой Томас Ли, куратор Федерации, повидавший на своем веку не один десяток школ в разных странах. Мы общались с ним практически без переводчика, пока шли по маршруту, когда он наблюдал за работой нашей собаки с незрячим. Хотя он не знал русский, а я не очень знала английский! В чем то это напоминало сцену из известного фильма, но мы были абсолютно трезвыми! Это была наша любимая работа. И все школы похожи так или иначе. Конечно, страна, менталитет накладывают свой отпечаток.

Томас Ли – такой же ненормальный, как и мы все, – сказал: «Любимая работа! Ты засыпаешь с мыслью о любимой работе, ты просыпаешься с мыслью о любимой работе, ты живешь с мыслью о любимой работе! Ты никогда не думаешь ни о чем, кроме любимой работы. Любимая работа! Черт бы ее побрал!» – и при этом лукаво улыбался, глядя на меня, пока мне переводили его слова. И да, я полностью с ним согласна.

Глава 2. Все начинается с людей, или Доброта без кавычек

Как находили друг друга те, кто хочет помогать, кто неравнодушен к несчастью других. Наши волонтеры, наша поддержка и помощь, без которых существование Центра было бы невозможно, без них ничего бы не сложилось, и все те, кто помогал и помогает нам в работе. О настоящей благотворительности.

Вижу, как Анна Мартиновна, наша «собачья мама», старший методист, ответственный за выбор и выращивание щенков, за их здоровье, проводит беседу с будущими хозяевами волонтерами. Как те внимательно и взволнованно слушают ее! Но пока еще не понимают, на что идут. Им предстоит взять щенка, вырастить его и затем отдать, чтобы его подготовили для работы поводырем слепого. Отдать собаку, которую вырастили сами, – это очень тяжело.

Но волонтерская помощь для нашего Центра осуществляется не только теми, кто выращивает собак. Без помощи неравнодушных людей мы никогда не смогли бы стать таким Центром, каким он стал сейчас, а так и остались бы кучкой упертых специалистов, готовящих собак для незрячих назло судьбе и начальнику, который нас выгнал с любимой работы в Купавне.

Первые наши волонтеры, появившиеся в конце девяностых, были фактически сами незрячие, кому мы готовили собак, потом благодаря развивающемуся интернету присоединились другие, уже взявшие себе наших первых собак домой. Впервые прозвучало слово «грант». Благодаря этому гранту мы получили свою первую зарплату, работая уже самостоятельно. Я помню эти первые деньги, возможно, мизерные для кого то, но настолько важные для нас! Наша работа была оценена.

Я помню, как приехала однажды к своим частным клиентам (а я до сих пор вспоминаю это непростое время с удовольствием, поскольку это тоже новые люди, интересные случаи и часто совершенно уникальные истории, о которых можно писать отдельную книгу).