– Ты можешь даже спать с ними в обнимку, – отрезал Кедо. – Но на юго-западе. – И вновь махнул рукой туда, где разрешал своим алхимикам возиться со снарядами. – На Помойке действуют мои правила. И если здесь долбанёт…

– Никогда.

Несколько секунд Эзра гневно смотрел на взъерошившегося Мерсу, после чего безапелляционным тоном приказал:

– Бомбы немедленно отнести в арсенал! Заберёте, когда будете снаряжать корду. Иначе голову отверну.

Андреас бросил взгляд на Гатова, тот сделал «глаза», и Мерса послушно ответил:

– Считайте, что уже отнёс.

– Изготовлением бомб заниматься только на юго-западе.

– Э-э…

– Эксперименты с нитроболом только с моего личного разрешения.

– Э-э…

– Только с личного разрешения!

– Эзра, ты пугаешь моего алхимика, – хихикнул Гатов. – Он дар речи потерял.

– Я не экспериментирую, – опомнился Мерса. – Я с ним работаю.

Но его никто не слушал.

– Бомбы он делает с нитроболом! Прямо здесь! Ещё бы в спальню мою притащился со своими смесями! Мальчишка!

Недовольный старик потопал к первой мастерской, Гатов потянулся за свёртком с едой! Андреас же поставил ящик на землю, заложил руки в карманы брюк, но тут же вынул их, вытер о бёдра и принял у Павла бутерброд с ветчиной.

– Мне кажется, или сегодня наш хозяин немного… э-э… нервный?

– Полагаю, Эзру… э-э… немного взволновали десять килограммов нитробола в твоих руках, – в тон другу ответил Гатов. – Меня, признаться, тоже.

Павел знал, что на Андреаса можно положиться, но всё равно нервничал.

– Да. – Мерса прожевал кусок, после чего качнул головой: – Он изначально был немного не в своей тарелке.

– Немного, – ровно отозвался Гатов.

Слово «немного» стало символом их диалога.

– Нас нашли? – осведомился алхимик.

– Эзра полагает, что скоро найдут.

– Значит, прощай, Помойка. – Андреас прикончил бутерброд и потянулся за вторым. – Когда уезжаем?

– Через день-два после возвращения Каронимо.

в которой Бааламестре хвастается, Сада рассматривает товар, Руди получает не то, чего хочет, Холь ставит на зверя, а Энди мешает Олли расслабиться

Свободяне не признают никакую власть, не уважают законы, кроме права сильного, и не упускают случая захватить добычу. Впрочем, губернаторские солдаты отличаются от них только тем, что им категорически запрещается бесчинствовать на подвластных территориях.

Безжалостные скоты…

Ну зачем, зачем надо было обстреливать из пулемёта мирный паровинг, который тихонько покачивался на водах лесного озера? Мы ведь даже рыбу не ловили, чтоб меня в алкагест окунуло! Собирались, потому что найденную на борту упаковку галет съели ещё час назад, но не успели.

Вообще нам позарез требовалась карта Менсалы, необязательно подробная – хоть какая-нибудь, – и только поэтому мы остановили тот катер. Вежливо остановили, вежливо выяснили, где находимся, вежливо попросили капитана показать карту… Кто же знал, что нас примут за контрабандистов?

Нет, не смейтесь, на Менсале тоже есть понятие контрабанды. Когда, например, один губернатор запрещает поставлять другому какое-либо вооружение. Или объявляет у себя в провинции тотальный запрет на тяжёлые наркотики, рассчитывая нажиться на «подпольных» поставках.