После всех этих разрушений корабль продолжал неуклон­но двигаться вперед, правда, значительно медленнее — меша­ли разбросанные по воде обломки конструкций. Тем не менее корабль, будто на ходулях, кренясь то на один, то на другой борт, шел вперед, к берегу. Разметав несколько оставшихся опор, он, словно живое существо, не желавшее погибать в воде, рванулся к берегу, где стояли гигантские нефтехранилища. В последнем броске он вылетел на прибрежную полосу и оста­новился. Послышался страшный треск, эхом прокатившийся по гавани, и таинственный корабль начал разваливаться. Из трюма его вырвались облака едкого черного дыма. Свидетели произведенных странным кораблем разрушений облегченно вздохнули, полагая, что худшее уже позади, как вдруг недра корабля сотряс глухой взрыв, сопровождавшийся выбросом дыма и огня. Корабль вздрогнул, и его носовую часть, объ­ятую оранжевым пламенем, выбросило на берег. В последую­щие несколько мгновений пожар вспыхнул с новой силой. Огонь пожрал пятна нефти, окружавшие судно, и быстро пе­рекинулся на берег, достиг гавани, взлетел на стоявшие на якоре танкеры. Вскоре пламя бушевало уже по всему острову, и начался ад, невидимый со стороны за плотными клубами густого черного дыма.

Чжоу, находившийся на противоположной стороне бухты, оторопело наблюдал за пламенем, охватывавшим терминал с нефтезаправочным комплексом. Переведя взгляд на сухогруз, на котором после взрыва пожар усилился и в конце концов расплавил его внутренности, Чжоу попытался понять — каким же нужно быть маньяком-самоубийцей, чтобы согласиться за­живо сгореть в таком кошмаре.

В это время от острова Цэцзы, отстоящего от дока, где про­должал недоумевать Чжоу, ровно на милю, отчалила неболь­шая моторная лодка, когда-то белая, но выцветшая от време­ни. На носу ее, скрытый от посторонних глаз низко натяну­тым парусиновым навесом, лежал дотемна загорелый человек и сквозь раздвижной телескоп от лазерного прицела рассмат­ривал творившийся на берегу огненный кошмар. Оценив на взгляд степень разрушений, человек довольно усмехнулся, сло­жил телескоп, разобрал прицел и радиопередатчик, по которо­му несколько минут назад в старенькую автоматическую нави­гационную систему поступили данные о курсе лодки. В сгущав­шемся над водой дыму человек уложил приборы в небольшой тонкий чемоданчик из нержавеющей стали, перекинул руку с чемоданчиком через планшир и медленно разжал пальцы. Че­моданчик тихо скользнул в воду и через несколько секунд оказался на дне гавани Нинбо, в трехдюймовом слое мягкого ила.

Человек повернул к рулевому лицо, обезображенное с ле­вой стороны длинным тонким шрамом.

—  Причалишь к городской пристани, — приказал он низ­ким негромким голосом. — Я должен успеть на самолет.

Только через полтора дня пожарные бригады, съехавшиеся в порт со всего города, смогли погасить огонь. Буксирные ка­тера своими оперативными действиями спасли от разрушения супертанкер, протащили сквозь горящую на воде нефтяную пленку и вывели в залив, где пожар удалось ликвидировать срав­нительно быстро.

Береговым сооружениям повезло меньше. Огонь полно­стью уничтожил терминал на острове Цэцзы и унес жизни деся­ти рабочих станции перекачки нефти. Кроме того, около де­сятка матросов со спасенного супертанкера считались без вес­ти пропавшими, правда, мало кто сомневался в том, что и они погибли в огне.

Когда наконец на борт таинственного брошенного сухогруза прибыли следователи и обыскали его, то не нашли ни одного тела. Это совпадало с показаниями свидетелей, в один голос говоривших о пустом корабле. Получалось, что сухогруз отпра­вился в последнее плавание по собственной воле. Корабль был здесь никому не известен, его проверка по страховым докумен­там показала, что несколько лет назад он принадлежал некое­му малайскому бизнесмену, торговавшему подержанными су­дами, который сплавил окончательно пришедшее в негодность судно на металлолом.