|
Мне здесь нравится. Чувствую себя как дома. — Я тоже. Склонив голову, Брук подперла рукой щеку. — Знаешь, Хоуп, за все те годы, что мы знакомы, таким я тебя еще не видела. Похоже, ты и впрямь счастлив. Он улыбнулся. — Знаешь, Брук, на самом деле так и есть. Она собралась было ответить, но тут на буфете затрезвонил телефон. — Не обращай внимания. Если что-то важное, перезвонят. — Не дело это. — Встав, Бен взял трубку. — Алло? Поначалу он рассчитывал свернуть разговор побыстрее. Но голос, раздавшийся в трубке, пробрал его до самых костей, унося в далекое прошлое. Прихватив телефон, Бен перешел в соседнюю комнату и захлопнул за собой дверь. Через пять минут он вернулся в кухню с хмурым выражением на лице. — Все в порядке? — спросила Брук. Не отвечая, он подошел к буфету, взял бутылку, свернул пробку и налил себе щедрую порцию. Вспомнив о Брук, достал второй стаканчик. — Прости… Будешь? — Буду. Что-то случилось? У него чесался язык все ей рассказать, но он только покачал головой. — Все нормально. Ничего особенного. — Оно и видно. Плохие вести? — Я же сказал. Всякие мелочи. Бен протянул ей виски. Одним глотком махнул свою порцию и тяжко уселся за стол. Повисло молчание. — Как-то мы потеряли нить разговора, — сказала Брук со смешком. — Прости, — буркнул он и посмотрел на часы. — Слушай, уже поздно. Устал как собака. Пойду спать. — Я вымою посуду. — Да оставь, я утром приберусь. — Тогда до завтра, — кивнула Брук. — Сладких снов. Но едва ли Бен слышал ее. Едва переставляя ноги, он тяжко побрел к себе в комнату, на второй этаж. 4 Сердце колотилось как бешеное, в животе висел тяжелый комок. Круговерть цветных пятен, отголоски эха. Звуки хаоса и боли, крики и выстрелы. Все в замедленном движении. Джунгли освещаются вспышками, тени среди деревьев. Жар, кровь и колотящий ужас. Враги все прибывают. Волна за волной. Из неистовства смерти к нему выходит человек, черный силуэт на фоне ревущего пламени. Озверевшие, налитые ненавистью глаза. В кулаке стиснута винтовка. Широкий провал дула, как вход в тоннель, ведущий к забвению. Обжигающий, раскатистый удар выстрела кувалдой падает ему на голову, и мир взрывается белым светом. Пот, высыхая, холодил лицо. Поначалу Бен не мог понять, где находится. Но вскоре пришел в себя. Вокруг — стены родного дома. Здесь безопасно. Сюда кошмару не проникнуть. Все в порядке. Просто сон. Тот самый, что преследовал его раньше. Включая свет, Бен сбил лампу со столика. В соседней комнате Брук, полулежа на подушках, готовилась к завтрашней лекции. За окном шумел ветер. После сутолоки Лондона ленивая безмятежность Ле-Валя наполняла душу покоем. За стеной раздался грохот, и Брук подскочила, уронив свои записи. Натянув халат, она выбежала в темный коридор. Было слышно, как за дверью тихо ругается Бен. Постучав, но не дождавшись ответа, она вошла к нему в комнату. Бен, голый по пояс, сидя на кровати, пристраивал на столик упавшую лампу. — Прости, что разбудил, — сказал он. |
