Джордино давно дружил с Питтом и легко угадывал, что у того на уме.

– Хочешь спросить, не откопали ли они здесь в округе парочку греческих амфор?

– Вот-вот.

Найт в упор, без улыбки взглянул на Питта.

– Только думай, что говоришь.

– Я буду беседовать исключительно на археологические темы.

– Что ты им скажешь о самолете и пассажирах?

– Скажу, что они не смогли выбраться наружу и умерли от переохлаждения.

– Полагаю, он неплохо подготовлен, – подвел итог Джордино.

– Ладно, – кивнул Найт. – Но еще раз прошу: не говори ничего, что им знать не следует.

Питт открыл грузовой люк и помахал рукой.

– Не ждите меня, – сказал он и шагнул в холод.

– Упрямый парень, – пробормотал Найт. – Не знал, что Питт увлекается археологией.

Джордино некоторое время следил, как Питт удаляется по льду фьорда, а потом тяжело вздохнул и произнес:

– До сего дня он и сам об этом не знал.

Ледяное поле было ровным и крепким, поэтому Питт шел довольно быстро. При этом он не забывал озабоченно следить за зловещей темно-серой тучей, наползавшей с северо-запада. Ясная, солнечная погода в этих краях могла всего лишь за какое-то мгновение смениться слепящей метелью, способной уничтожить все ориентиры. Питту вовсе не хотелось заблудиться в ледяной пустыне, не имея даже компаса, поэтому он ускорил шаги.

Над ним парили два белых кречета. Эти невосприимчивые к морозу птицы остаются на севере даже во время суровой зимы.

Двигаясь строго на юг, Питт пересек береговую линию и продолжал держать курс на отчетливо различимый дымок, поднимавшийся над домом археологов. Вдалеке уже можно было различить маленькое, неясное пятнышко, как если бы в бинокль заглянуть с противоположного конца.

Питт находился в десяти минутах ходьбы от лагеря археологов, когда началась метель. Видимость заметно уменьшилась с двадцати километров до пяти метров.

Он перешел на бег, отчаянно надеясь, что продолжает двигаться по траектории, хотя бы отчасти напоминающей прямую линию. Летевший почти горизонтально снег бил его в левое плечо, и Питт старался держаться чуть левее, чтобы компенсировать возможный уклон.

Ветер быстро усиливался и вскоре достиг ураганной силы. Под его напором Питт едва мог держаться на ногах. Он вслепую пробирался вперед, глядя вниз, на ноги, и считая шаги. Он отлично знал, что невозможно идти по прямой, не видя ничего вокруг, рано или поздно начнешь двигаться по кругу. И кроме того, не приходилось сомневаться, что он может пройти в нескольких метрах от жилища археологов, не заметив его, и будет брести дальше и дальше, пока не упадет от усталости.

Несмотря на пронизывающий ветер, Питт не чувствовал холода – одежда хорошо его защищала. Сердце работало ритмично, иначе говоря, он был в хорошей физической форме, и до полного изнеможения еще было далеко.

Посчитав, что он находится в непосредственной близости от цели своего путешествия, Питт остановился. Затем он сделал еще тридцать шагов и снова остановился.

Повернув направо, он прошел около трех метров и увидел свои следы, идущие во встречном направлении, которые быстро заносило снегом. Тогда он пошел параллельно своим первоначальным следам – начал «косить лужайку», так же как когда-то искал затонувший объект на дне моря. Он успел пройти не более шестидесяти шагов, прежде чем старые следы исчезли под слоем снега.

Он прошел пять параллельных отрезков, прежде чем снова повернул направо и продолжил действовать по той же схеме, пока не уверился, что вернулся к уже стертой снегом центральной линии. Тогда он продолжил методично «вычерчивать» решетку по другую сторону от нее.