- О, в таком случае ты сделал очень правильный выбор. Несмотря на штормы, здесь царит какое-то завораживающее умиротворение. Оно здорово прочищает голову.

- Ты любишь это место…

- Да…

- А чем еще здесь можно заняться простому туристу?

- Развлечений не так много, я тебе говорила. – На секунду показалось, что Лада заволновалась, как если бы Ник упрекнул её в их отсутствии, - рыбалка, велосипед, парапланы… В это время тут довольно ветрено. Детишки запускают змеев.

- Детишки?

- Здесь неподалеку находится детский дом. Иногда я приглашаю воспитанников к себе. Мы устраиваем пикники или какие-то другие мероприятия. Всякие конкурсы да соревнования.

Аппетит пропал напрочь. Желчь подкатила ко рту. Он совсем недавно узнал, что в аварии Лада потеряла не только не успевшего родиться ребенка, но и саму возможность родить. У нее открылось такое сильное кровотечение, что врачам не оставалось ничего другого, кроме как удалить её матку. Вполне возможно, что заботы о чужих детях помогали ей справиться с собственным несчастьем. Он же со своим еще не знал, как будет справляться. Ник просто гнал от себя эти мысли. Не думал, не вспоминал. Не мог смириться, не мог отпустить. Но и принять... не мог.

- Большой детский дом-то?

- Это как сказать. Тридцать воспитанников. Тридцать детей без родительской ласки…

Лада встала и подхватила свою полупустую тарелку.

- А ты, никак, опять голодный? – пробормотала себе под нос, и только тогда Ник заметил огромного кота, свернувшегося в клубок на полу у белоснежной плиты.

- Да ты не одна, - заметил он, скосив взгляд на зверюгу. – Как зовут этого тигра?

- Бродский…

- Серьезно?

Лада повела плечами и снова отвела взгляд:

- Мы с мужем были поклонниками его творчества.

Как же дерьмово-то. Ник встал из-за стола:

- Спасибо большое за ужин. Я… пожалуй, пройдусь.

- Так дождь ведь?

- Ничего. Я накину ветровку. Хочется… подышать.

Подышать… вдохнуть полной грудью, но не получается. И давит, давит на сердце чувство вины. Уличающе тычет пальцем. А он не знает, как с этим жить. И как простить себя, тоже не знает.

Глава 2

Ник проснулся рано. Он обладал довольно интересным свойством - просыпался точно в пять утра, чем бы ни занимался накануне и в каком бы часовом поясе ни находился. Как это работало – бог его знает, но факт оставался фактом.

Вчерашняя прогулка под ледяным дождем отозвалась острой болью в горле. Но он бы ни за что не отказался от своего вечернего променада. Усталость и пробирающий до костей холод помогли Нику забыться сном, едва его голова коснулась подушки. Он не помнил, когда в последний раз спал так сладко.

Ник встал с кровати, потянулся до хруста в костях и несколько раз повернул корпус, чтобы размяться. Взмахнул руками, присел, выполнил двадцать обязательных отжиманий. Отец с детства приучил его начинать утро с разминки. А потом уже он сам учил тому же своего маленького сынишку…

На улице что-то звякнуло, возвращая Ника в реальность. Он растер руками лицо и подошел к окну. С первого этажа моря не было видно. Зато открывался прекрасный вид на обдуваемый всеми ветрами утес. Мужчина дернул на себя ручку и распахнул окно. Свежий воздух обжег его давно небритые щеки. В сером, затянутом тучами небе, громко причитая, кружили чайки. Обрывки тумана цеплялись за макушки деревьев, вспыхивающих золотыми факелами в робких лучах осеннего солнца.

Грохот повторился. Из небольшого сарая, находящегося чуть поодаль, с громким устрашающим кукареканьем выскочил нахохлившийся петух, следом за ним – Лада, удерживающая что-то в подоле.

- Ну, и к чему был весь этот скандал? – донесся до Ника тихий женский голос, - мне всего-то и нужно было - шесть штук!

С опаской поглядывая на птицу, Лада задом открыла дверь и быстренько шмыгнула за ограду.