Пять минут прошло. Отцепив от пояса  щуп  ультразвуковой  связи,  Радин

вогнал его конец в почву, подбородком нажал клавишу вызова.

   - Сообщите суммарный анализ, - приказал он.

   Свистяще-высокий голос информатора ответил тремя десятками цифр.  Цифры

не содержали ничего неожиданного.

   "Соскучился, - повторил Радин про себя и рассмеялся. - Чудак! Разве  по

мне ты соскучился? Ты просто привык, все время видеть меня рядом с  собой!

А вот я-то, пожалуй,  действительно  привязался  к  тебе  сильнее,  чем  к

сыну..."

   Они познакомились полтора года назад. Радин  уже  тогда  был  одним  из

самых известных космонавтов Земли. А жизнь известного  космонавта  (такова

диалектика славы) - это режим, тренировки,  подготовка  к  новым  полетам,

обсуждение результатов, полученных в старых...  Каждый  час  на  счету!  С

трудом удалось выкроить  день,  чтобы  слетать  в  один  из  геофизических

отрядов  Академии  наук  СССР.  В  этом  отряде  занимались  предсказанием

землетрясений, с воздуха наблюдая признаки их приближения. Такой метод мог

представить интерес в космических экспедициях. Если  только,  конечно,  он

был не слишком трудоемок и достаточно точен.

   Во владивостокском аэропорту Радина встретил высокий худощавый  молодой

человек в сером форменном костюме и фуражке летчика гражданской авиации  -

главный  геофизик  отряда  Вил  Сергеевич  Тополь.  Прочитав  предписание,

протянутое Радиным, он улыбнулся, слегка развел руки.

   - Когда мы сможем вылететь? - спросил Радин, оценивающе глядя на своего

нового знакомого и стараясь определить, что таится за этим:  растерянность

при встрече  со  знаменитостью  или  сдержанность.  -  И  сделаем  так,  -

продолжал Радин, - все объяснения потом. Прежде я хотел бы взглянуть,  как

практически проходит работа.

   - Идемте, - ответил Тополь, улыбаясь еще приветливей. - Самолет уже  на

взлетной полосе.

   - Ай да-да! - воскликнул Радин. - Темпы у вас тут весьма подходящие!

   Тополь удивленно посмотрел на него. И Радин понял:  о  нет,  его  новый

знакомый не рисовался. Сдержанность, радушие, деловитость присущи  ему  по

натуре.

   Автомат выводил  самолет  в  намеченную  точку,  и,  предупредив  людей

коротким вскриком сирены, круто бросал его вниз  -  всякий  раз  с  высоты

двадцать пять - двадцать шесть километров и почти до земли.

   Радии был пассажиром в этом полете.  Тополь  -  работал.  На  экране  в

центре  приборной  доски  в  самые  неожиданные  моменты  вдруг  возникали

очертания береговой линии, изломы рек  -  обычная  радиолокационная  карта

местности под самолетом.

   - Структура номер такой-то, -  говорил  Тополь  в  микрофон  и  начинал

нажимать кнопки, окружавшие экран снизу и с боков.

   Он стремился сделать изображение на экране очень ярким и четким. Иногда

это ему удавалось, и  тогда  на  движущейся  бумажной  ленте  над  экраном

появлялись столбцы цифр. Если не удавалось,  возникали  столбцы  точек,  и

самолет вновь начинал метаться по небу в поисках "структуры".