Шансы выжить и добраться до родины, конечно, невелики, но все лучше, чем гнить на дне моря вместе с остальными.
– Что вы… хотите знать? – Судя по тому, как невнятно и замедленно произносил слова венд, он еще не оправился от удара.
– Что вы делаете в этих водах? – встрял эриль. Несмотря на седьмой десяток лет, он не утратил почти детского любопытства, а умереть, похоже, собирался в походе, а не в постели. – Ладей вендов тут никогда не видели!
– Теперь увидят! – ответил пленник, и губы его дернулись в мрачной усмешке. – Наш корабль – передовой дозор могучего флота, который плывет сюда, чтобы сжечь Конунгахеллу!
– Сжечь? Зачем? – изумился Ивар. Конунгахелла, древнейший город Северных Земель, в котором многие столетия правят потомки Одина, еще ни разу не подвергался набегам.
– Чтобы вызвать страх! – сморщился венд. Похоже было, что слова, которые приходилось сейчас говорить, не доставляют ему особенного удовольствия. – Чтобы обитатели Северных Земель содрогнулись, а сердца их стали мягкими!
– Ну это вряд ли, – заявил Арнвид, почесывая подбородок. – Скорее камни растают как лед! Ну а страх‑то вызывать зачем?
– Мы собираемся переселяться. Всем племенем. Сюда, в Северные Земли. И хотим, чтобы другие потеснились.
Эриль и конунг изумленно переглянулись. Многие века все известные им народы жили каждый в своих пределах, а времена, когда племена снимались с места и отправлялись на поиски лучшей участи, пересекая при этом, как безумные готы, половину мира, от Гардарики до Румаборга, почти забылись.
И теперь что, все снова? И если могучее и многочисленное племя вендов действительно двинется на север, то тяжко придется всем: от жителей острова Готланд до обитателей Халогаланда.
– Что? – выдохнул наконец опешивший Ивар. – Переселяться?.. Зачем?..
– Темные времена наступили в наших землях. – Венд опустил голову, но видно было, что он помрачнел. – Чудовищное зло ползет из степей, соседи с полудня стремятся уйти от него, давят на нас. Войны на границах не утихают даже зимой. Чем жить так, лучше уйти за море, отгородиться соленой водой от тьмы, надвигающейся с юга!
– Что еще за тьма? – вопросил Арнвид.
– Откуда мне знать? – пожал плечами венд. – Я простой воин! Мог ведать волхв, который был на ладье, но вы его убили…
Гудрёд, тащивший мимо окованный медью сундук, как‑то скромно потупился и поспешно шмыгнул в сторону.
– Когда начнется переселение? – требовательно поинтересовался Арнвид.
– Следующим летом, – ответил пленник. – В этом году – только разведка боем.
– А зачем вы, передовой дозор, напали на нас? – спросил Ивар. – Поступи так кто‑то из моих воинов, я бы обезглавил его за глупость…
– Наш князь был слишком горяч, все спешил окровавить свой меч, – венд покосился в сторону ладьи, откуда доносились равномерные всплески – с палубы как раз скидывали в море трупы, – вот и окровавил…
– Хорошо, – Ивар поднялся на ноги. – Ты честно заслужил свободу. Как сожжем вашу ладью, – тут пленник вздрогнул, – подплывем к берегу и высадим тебя. Если боги проявят милость, то твои же тебя и подберут.
Венд тяжело глянул из‑под светлых бровей, но ничего не сказал. Ивар с Арнвидом отошли к противоположному борту, чтобы их разговора не слышал пленник и чтобы не мешать дружинникам, таскающим добро с ладьи.
– Что ты думаешь об этом? – требовательно спросил Ивар.
– Он говорил правду. |