– Чего бы тебе хотелось больше всего на свете? – спросила Джулия.

Ему не надо было задумываться над этим вопросом.

– Изменить все. Вернуться назад и сделать все по-другому.

– Но реальность такова, что ты этого не можешь. И никто не может. Если бы у тебя было три желания, три приемлемых, осуществимых желания, что бы ты загадал?

– Защитить Франсин, – ответил он. – Чтобы она жила в безопасности и без эмоциональных травм. Спать по ночам так, как я спал раньше.

– А третье желание?

До того момента Ричард не знал, в чем состоит его третье желание. Оно пришло к нему, как луч света, пронзивший темную комнату. Однако пока раскрывать его он не мог. Он лишь посмотрел на Джулию, покачал головой и сказал:

– Когда-нибудь я тебе расскажу.

Она улыбнулась, убрала руку из-под подбородка и накрыла его руку.

– Время закончилось, Ричард. Ну что, до следующей недели? В тот же час на том же месте?

– Естественно.

Франсин пришла к ней на следующий день, ее привела Флора.

– Настало время, Франсин, поговорить о том дне, – сказала Джулия.

Что она подразумевала под «тем днем», девочка поняла сразу. Она никогда не говорила о нем с Джулией, хотя практически со всеми обсуждала его не раз. Девочка предпочла бы отогнать его от себя, похоронить в прошлом, с тем чтобы он возвращался только во снах. Джулия сказала, что это будет неправильно. И тот день нужно подробно обсудить.

Франсин была послушным ребенком, тихим и ласковым, и ей очень хотелось, чтоб отец был счастлив. Она безропотно согласилась ходить к Джулии, потому что так пожелал папа. Но девочке отчаянно не хотелось говорить с ней о том дне.

– Ты думаешь, что тот мужчина найдет тебя, не так ли, Франсин?

Это никогда не приходило ей в голову.

– Я знаю, по какой причине ты не хочешь говорить об этом. Потому что ты боишься, что тот мужчина найдет тебя. Я права?

Франсин старалась не заплакать, но не смогла и не справилась с собой.

Джулия обняла ее и прижала к скользкой белой атласной блузке, довольно долго нежно гладя по голове.

– Я не допущу, чтобы кто-то причинил тебе вред. И твой папа этого не допустит. Ты ведь теперь знаешь это, правда?

* * *

Прошел почти год, прежде чем Ричард понял причину внезапного решения Джулии оставить практику, продать дом и переехать. Все это время ему казалось, что эти события ниспосланы ему Богом или что это замечательное совпадение. Однажды в субботу вечером, когда они с Франсин были вдвоем и, поужинав, прослушали CD с «Путеводителем по оркестру для молодежи» Бриттена, он сказал:

– Солнышко, я хочу кое-что спросить у тебя. Это очень серьезно.

– О том дне? – спросила Франсин.

Ричард понял, что она имеет в виду, и опешил. Неужели ему грозит забыть, как сильно прошлое ее угнетает?

– Нет, не об этом. О том дне было сказано все, что можно, так что говорить не о чем.

Франсин кивнула, затем, как бы с запоздалым сомнением, пожала плечами.

– Я хочу спросить тебя совсем о другом. О будущем, а не о прошлом, о том времени, которое наступит. – Ричард выждал, затем сказал: – Что бы ты сказала, если бы я женился?

– Женился?

– Я хотел бы жениться. Я никогда не забуду твою маму, ты это знаешь. И никогда не перестану любить ее. Но я хочу снова жениться, причем и ради тебя тоже. Полагаю, ты догадываешься, на ком?

– На Флоре?

Ее предположение, настолько неправильное, насколько это было возможно, почти разозлило его. Франсин всего лишь ребенок.