Правда, Рози еще тихонько высказалась на тот счет, что если годика три — четыре подождать, то империя и сама развалится, потому что более бестолкового подхода к ее созданию представить невозможно, но одобрения у Фалька и, что примечательно, Магдалены, ее слова не нашли.

Я предпочел в этой ситуации промолчать. Надо дождаться остальных, а там поглядим.

В результате мы уже неделю сидим в развалинах, ждем наших друзей, и поневоле в голову начинают забираться мысли вроде: «А не зря ли мы приехали? Может, все? Может, пора обратно отправляться?»

Их, конечно, гонишь прочь, но они, сволочи, возвращаются. Более того — на язык просятся. И вот тогда лучше начать ругаться по поводу прожорливости Карла, чем невольно выдать остальным что-нибудь подобное. Потому что они думают о том же самом.

— А и то. — Фальк встал и потянулся. — Может, правда в Форнасион махнуть? Вино тоже кончилось, а ночи еще холодные…

— Вина мы привезли, — раздался из-за стены голос, который заставил мое сердце стучать быстрее. — Вот свинину всю подъели, это да.

— Реван! — радостно взвизгнула Магдалена и бросилась на шею к пантийцу, подошедшему к нам. — Эбердин!!!

Верно — следом за ним к костру вышли еще двое из тех, кто отправился с Монброном в Силистрию. Вид у них был изрядно потрепанный, что скрывать. Но они были живы. И они пришли!

— Кто ставил сигнальный круг? — уточнила Миралинда. — Фальк, ты? До чего небрежная работа! Я его сняла одним щелчком пальцев! Также нельзя!

— Суровая какая стала! — пробасил Карл и обнял девушку. — Прямо злюка!

— А где Гарольд? — обеспокоившись, спросил у пришедших я. — Монброн где?

— Тут он, — отвела в сторону глаза Эбердин. — Сейчас подойдет.

— Темните вы что-то, друзья. — Рози нахмурилась. — И сильно.

— Просто есть вещи, де Фюрьи, о которых говорить одновременно сложно, неприятно и необходимо. — Это был Монброн, он стоял в тени стены, почему-то прижимая руки к груди так, словно что-то в них держал. — Эраст, подойди ко мне, будь любезен.

— Что происходит? — еще сильнее насторожилась Рози.

— Сейчас вы все узнаете. И мы — тоже, — произнесла странную фразу Эбердин, обняв за плечи подругу. — Иди, Эраст. Это нужно.

И я сделал шаг навстречу своему лучшему другу.

ГЛАВА 2

— Руку вперед вытяни, — велел Монброн, как только я к нему подошел. — Давай, давай. Хочешь левую, хочешь правую — без разницы.

— Хорошо, — совсем уж растерялся я. — А это у тебя что такое?

Я не ошибся — Гарольд прижимал к груди какой-то сверток, более всего похожий на запеленатого младенца. Да так оно и оказалось! Сверток пискнул, дернулся, из него показалась маленькая белая ладошка, весело ударившая моего друга по щеке.

— До чего вертлявая, — вздохнул Монброн. — Вся в мать!

— Ай! — вскрикнул я от неожиданности, когда острие кинжала чиркнуло меня по руке. — Ты чего?

— Того, — хмуро пробурчал Гарольд, поморщившись, ткнул самым кончиком оружия в маленький детский пальчик, отчего сверток немедленно разразился плачем, и начал что-то шептать себе под нос.

— Что происходит? — повернувшись к пантийцу, спросил я.