И в призывном круженье и пенье

         Я забытое что-то ловлю,

         И любить начинаю томленье,

         Недоступность ограды люблю.

3

         Отдыхает осел утомленный,

         Брошен лом на песке под скалой,

         А хозяин блуждает влюбленный

         За ночною, за знойною мглой.

         И знакомый, пустой, каменистый,

         Но сегодня – таинственный путь

         Вновь приводит к ограде тенистой,

         Убегающей в синюю муть.

         И томление все безысходней,

         И идут за часами часы,

         И колючие розы сегодня

         Опустились под тягой росы.

         Наказанье ли ждет, иль награда,

         Если я уклонюсь от пути?

         Как бы в дверь соловьиного сада

         Постучаться, и можно ль войти?

         А уж прошлое кажется странным,

         И руке не вернуться к труду:

         Сердце знает, что гостем желанным

         Буду я в соловьином саду…

4

         Правду сердце мое говорило,

         И ограда была не страшна.

         Не стучал я – сама отворила

         Неприступные двери она.

         Вдоль прохладной дороги, меж лилий,

         Однозвучно запели ручьи,

         Сладкой песнью меня оглушили,

         Взяли душу мою соловьи.

         Чуждый край незнакомого счастья

         Мне открыли объятия те,

         И звенели, спадая, запястья

         Громче, чем в моей нищей мечте.

         Опьяненный вином золотистым,

         Золотым опаленный огнем,

         Я забыл о пути каменистом,

         О товарище бедном моем.

5

         Пусть укрыла от дольнего горя

         Утонувшая в розах стена, —

         Заглушить рокотание моря

         Соловьиная песнь не вольна!

         И вступившая в пенье тревога

         Рокот волн до меня донесла…

         Вдруг – виденье: большая дорога

         И усталая поступь осла…

         И во мгле благовонной и знойной

         Обвиваясь горячей рукой,

         Повторяет она беспокойно:

         "Что с тобою, возлюбленный мой?"

         Но, вперяясь во мглу сиротливо,

         Надышаться блаженством спеша,

         Отдаленного шума прилива

         Уж не может не слышать душа.