Я выпрямилась и кивнула:

– Я поеду с тобой.

Китти просияла:

– Анна! Нет, не может быть. А как же свадьба? Нам придется уехать на той неделе, и как минимум на девять месяцев, а то и на более долгий срок.

Я пожала плечами:

– Им ведь нужны медсестры?

Китти, всхлипывая, кивнула:

– Да. Вербовщик сказал, обстановка на островах накаляется, и им очень нужны медсестры.

Я улыбнулась:

– Что я за подруга, если я отпущу тебя одну в такое приключение?

Китти обняла меня, и мы просидели на тротуаре всю следующую песню, а потом еще одну. Казалось, праздничная музыка доносится из другого мира – в каком-то смысле так оно и было. Живая изгородь из подстриженных лавров стала границей между определенностью и неизвестностью.

– Герард меня никогда не простит, – сказала Китти. – Я похитила его невесту прямо перед свадьбой.

Я покачала головой:

– Чепуха. Ты же меня не насильно тащишь. Я сама захотела.

Я обернулась и посмотрела на праздничный вечер. Разумеется, мое решение приведет к серьезным последствиям. Мама выйдет из себя. Папа будет против. И Герард… Герард. Я вздохнула. Ему придется непросто – невеста отправится в район боевых действий, а он будет сидеть в домашнем уюте. Я знала, что он обидится, и это беспокоило меня сильнее всего. Но сейчас я не могла об этом думать. Если он любит – действительно любит меня, – он подождет, а если нет – значит, оно того не стоит.

Моя решимость росла с каждым мгновением. Я должна поехать с Китти на Тихий океан. Почему? Ответ был ясен не до конца. Одно я знала точно: на этот раз я не буду просто играть роль.

– Посмотри в окно, – восхищенно воскликнула она, – мы почти на месте!

От острова, куда мы прибыли на корабле, было сорок пять минут лету. Меня укачивало все четыре дня пути, и я мечтала снова ступить на твердую землю. Я оглядела салон маленького самолета. Мир мужчин. Хотя сейчас, помимо пилотов в кабине и одного солдата – высокий, неуклюжий парень с рыжеватыми светлыми волосами, одетый в свежую униформу, возвращался с продолжительного лечения, – самолет был полностью заполнен медсестрами.

– Смотри! – воскликнула Китти, схватившись за сердце. – Ты когда-нибудь видела такую красоту?

Я перегнулась через подругу, выглянула в маленькое окошко и изумленно вздохнула, увидев пейзаж внизу – невероятно светлая голубая вода, белый песок и сочные, изумрудно-зеленые холмы. Я не ожидала такого восхитительного зрелища. Конечно, Нора, которая теперь направлялась на корабле в Штаты, писала об очаровании островов, но газетные статьи говорили совсем о другом – безжалостной тропической жаре, нищете и мучениях, которые преследовали мужчин, воевавших среди кишащих москитами болот. Считалось, что это был настоящий ад. Но вид из окна совсем не совпадал с этими описаниями. Нет, этот остров был совсем другим.

Я вспомнила Герарда, его взгляд, когда я садилась на самолет, – печальный, неуверенный, испуганный. Когда на следующий день после вечеринки я сообщила ему о своих планах, он отреагировал прекрасно. Но в глазах читалась тревога.

Конечно, он попытался меня отговорить, но, в конце концов, взял за руку и натянуто улыбнулся.

– Буду ждать твоего возвращения. Это ничего не изменит, – заверил он.

После долгих обсуждений мы решили перенести свадьбу на год. Обескураженная новостью мама убежала плакать в спальню. Реакция папы оказалась менее однозначной. На следующий вечер после вечеринки у Годфри я дождалась того часа перед ужином, когда он пил виски в кабинете. После моего сообщения он опешил. На его лбу проступили капельки пота.