Вот только в настоящий момент он являлся червяком, который что-то чувствовал кожей, мог видеть, дышать, слышать, ощущать каждой порой. И все это время его тащила вперед какая-то ошеломляюще могучая сила.

На ставшей необыкновенно чувствительной коже стали появляться слова, которые он читал миллиардами глаз: «слуховая информация», «линейное восприятие информации», «подстройка скрытых возможностей», «коэффициент согласования закрытой системы», «шестнадцатитысячная потеря памяти», «общий уровень восприимчивости», «внутренний счетный механизм».

«Внутренний счетный механизм», — подумал он. Червяк отрастил псевдоподию и подключил мебиусовский источник энергии к пульту.

Бикель тут же почувствовал биение энергии, похожее на биение второго сердца, и надписи стали мелькать все чаще и чаще.

«Формкарта психоотношений»… «взаимообмен психомодальности»… «аналоговые соотношения формы и содержания»… «бесконечный субматричный канал»… «регулировка интенсивности чувственного восприятия»… «цепь перекрытия данных»… «механизм приблизительного сравнения»… Все эти надписи начали вызывать у него какое-то странное чувство, последовательность внутри последовательности… как сон, который нужно увидеть целиком.

Вероятность наличия у компьютера достаточного количества ячеек в любой отдельно взятый момент времени равнялась приблизительно 16x1013 Этот факт привлек его внимание.

Система, в которой он находился, из-за системных неполадок теоретически могла потерять одно из каждых 16000 сообщений… но классификационная память представляла собой лишь незначительную часть общего целого. Интересно все-таки, это я. Или компьютер?

— ТЫ!

Звук эхом прошелся по его сверхчувствительной коже, и Бикель на мгновение отключился.

Придя в себя, он услышал чей-то шепот:

— Синергизм.

«Синергизм, — подумал Бикель. — Взаимодействие в работе. Синергизм. Сотрудничество».

— Человеческая совесть, — прошептал кто-то. — Слишком общее определение. Генерализированное тело и специализированный мозг — взаимосвязь.

По его коже пробежал узор из переплетающихся линий. Они сплетались и расплетались, образуя символы и стрелки.

Схема!

Она возникла перед его внутренним взором. Последовательности линий образовывали равносторонние треугольники. Группы параллельных цепей утраивались, каждая группа представляла собой нервную сеть, и каждая контролировала две остальные. Поначалу они были объединены в группы. Каждая клетка сети связывалась с помощью нейрона с тремя синапсами клеточного слоя.

Бикель почувствовал, как его куда-то толкают, потом гонят, потом начинают душить. Он превратился в один огромный сенсор, через видеокамеру взирающий на помещение Центрального Пульта.

Все койки были пусты, а Пруденс лежала на полу, бессильно протянув руку к люку, ведущему в жилые помещения.

Бикель благодаря новообретенным способностям вдруг осознал, что она при смерти. Оставались считанные минуты! И это действительно было так! Он понимал, что это правда. Через корабельные сенсоры он наблюдал за происходящим на корабле. Огромный пульт над пустой койкой Пруденс перемигивался разноцветными огоньками.

«Интересно, а где же Радж и Тим? — спросил себя Бикель. — Может, корабль и их тоже убил?»

Центральный Пульт вдруг исчез. Бикель плавал в темноте и чей-то голос вдруг прошептал:

— Хочешь лишиться тела?

Единственным ответом, на который Бикель оказался способен, был безотчетный страх.