— У Комарово он останавливался?

— Да, на пятьдесят пятом километре.

— После одиннадцати вечера?

— В двадцать три двадцать.

— Вы точное место помните?

— Да, мы отмечали.

Александр Петрович принес со стола Карины план Комарово и указал на шоссе точку, равноудаленную от тех домов, где слышали выстрел:

— Здесь?

Теперь уже не только капитан, но и Багров смотрел на адвоката с изумлением. Первым нашел что сказать Хлынов:

— Александр Петрович, да вы просто волшебник. Я не удивлюсь, если вы извлечете из шляпы кролика или стаю голубей.

— Я покажу вам более интересный фокус — попробую извлечь из шляпы Щетенко.

Пока Александр Петрович кратко излагал результаты семейного расследования, с лица Хлынова не сходило выражение озадаченности, словно он не мог решить, следует ли принимать эту историю всерьез. Полковник же, видавший всякие виды, воспринимал информацию адвоката спокойно, по-деловому.

— Выходит, — заметил он, — они пристрелили этого бродягу только для того, чтобы посмотреть, как работает их паскудная машина?

— Восточные люди не воспринимают абстракцию, они должны все пощупать пальцами. Даже философские концепции они постигают только на конкретных примерах. И Мехтер не поверил своим подчиненным, он хотел сам увидеть, как ходит труп.

— Но все-таки такой риск, как убийство, — подал голос капитан.

— А какой, собственно, риск? Между преступником и жертвой нет никакой связи. Преступление бессмысленное, нераскрываемое. Выстрел был сделан в упор. Возможно, парень просто спал в канаве.

— А пистолетик этот, — деловито добавил Багров, — он, скорее всего, тут же и выкинул. Хотя он часто ведет себя как дурак… Значит, получается так: двадцать восьмого он смонтировал аппаратуру и включил для проверки технической исправности. На следующий день пристрелил бродягу и убедился, что труп может двигаться. А тридцатого продемонстрировал этот эффект Мехтеру, причем в прямой контакт они могли и не вступать.

— Я очень опасаюсь, — голос Хлынова звучал неуверенно, — что прокуратура ордер на обыск не выпишет. В лучшем случае они назовут это фантазией. Уж больно, знаете ли… экзотично. А бизнесменов у нас берегут.

— А если радиопатруль засечет работу мощной незарегистрированной радиостанции? — рассеянно спросил адвокат.

— Это другое дело. В таких случаях ордер не нужен.

— Ладно, — Александр Петрович помедлил секунду, прикидывая расклад времени, — послезавтра я вам сдам его с потрохами. Подгоните вечером на шоссе радиопатруль и прихватите специалиста по электронике.

В тот же день Самойловы отбыли в Комарово. Совершая прогулку к морскому берегу, они, как бы невзначай, встретились с супругами Щетенко, которые выгуливали своего французского бульдога. Последовали поочередное представление дам и легкая беседа о поздней, но зато солнечной весне. На следующий день Щетенко позвонил по телефону и пригласил запросто, по-соседски, у него отобедать. По мнению адвоката, это было бы слишком, он сказал, что они сегодня пообедали рано, но с удовольствием зайдут на чашку кофе. Пришлось поскучать за столом около часа — Щетенки, оба собеседники были никудышные, но дело есть дело. На этом, как выразился Александр Петрович, производственная программа была закончена.

Помимо «производственной программы», адвокат ввязался еще в одно дело, с точки зрения Карины, совершенно нелепое, хотя она понимала, что он преследует определенную цель.

Через несколько домов от Самойлова, ближе к заливу, жил ветеран Второй мировой войны, отставной подполковник, и вот на днях он скончался.