Довольная собой, Фини пошла дальше и наконец-то увидела высокую калитку из тонких кованых прутьев, украшенных завитками. Калитка была приоткрыта. За ее высокой полукруглой аркой, густо-густо оплетенной разноцветными розами, начиналась прямая и широкая дорожка, посыпанная мелким разноцветным гравием.

Интересно, кто здесь живет?

Сердце Фини забилось от восторга, ведь, кроме человечка-картофелины, она никогда еще не встречала во сне людей. Только бы это был друг, а не какая-нибудь злая колдунья, у которой служат свирепые черные птицы с женскими лицами.

Впрочем, сейчас Фини ничто не испугало бы – желание познакомиться с хозяином или хозяйкой дома значительно пересиливало все остальное. И она решительно прошла через арку, попутно ведя рукой по холодному и шероховатому металлу прутьев, – ей надо было убедиться, что это реально и не исчезнет так же быстро, как многое другое в ее снах.

Камешки приятно шуршали под босыми ногами. Фини не спешила: издалека ярко-синяя черепичная крыша дома была похожа на огромный сказочный шатер, но по мере приближения все более вырисовывались большие темные окна с открытыми белыми ставнями и даже часть крыльца и веранды на резных деревянных столбах, живописно оплетенных зелеными лианами с бело-сиреневыми колокольчиками.

Внезапно внимание Фини привлекла круглая беседка в глубине сада – под остроконечным деревянным колпаком, густо увитая блестящими, как после дождя, рубиново-красными и темно-зелеными листьями винограда. Девочка подошла ближе: внутри беседки стояли круглый деревянный стол и два плетеных кресла с подушками. С потолка свисал на веревке восьмигранный фонарь с разноцветными стеклами, а внутри него горела небольшая, порядком оплывшая свеча. Такие же фонари, только поменьше, висели по углам. Место выглядело настолько домашним, уютным, но при этом таинственным, что у Фини даже мелькнула мысль: не побыть ли здесь подольше и, скажем, выпить чаю? Чайник и чашки уже стояли на столешнице, на небольшой белой салфетке, а возле них – плетеная корзиночка с круглыми шоколадными конфетами.

Фини подошла ближе и провела рукой по столу – старое дерево оказалось теплым и шершавым, в зазубринах, сколах и трещинках. Здесь уютно пахло можжевельником и прелой хвоей, а огонек зажженной свечи добродушно подмигивал. Фини вдруг захотелось присесть в кресло на одну из мягких подушек и больше никогда никуда не уходить…

Только она подумала, можно ли заснуть во сне, как что-то проскрипело у нее за спиной. От неожиданности девочка подскочила и резко обернулась.

На дорожке, посыпанной мелким розоватым гравием, стояло кресло-качалка. Плетеное, темно-синее, оно слегка покачивалось, издавая таинственный скрип. Казалось, хозяин только что его покинул – на сиденье и левый подлокотник был наброшен широкий клетчатый плед, на котором стояла голубая чашка и лежала старая книга с потрепанными страницами.

Почему-то Фини стало немного не по себе. Она быстро попятилась и вышла из беседки на другую дорожку – всю в мозаике из черных и белых камешков. Девочка рванула по ней за огромный зеленый куст в форме сердца, а потом, пробежав между рядами цветущих гиацинтов, вдруг очутилась у самого крыльца.

Дом оказался невысоким, в два этажа, но с круглой боковой башней – наверное, в ней располагались две комнаты, одна над другой, а под самим куполом – какое-нибудь чердачное помещение. Слева находилась та самая веранда, увитая бело-сиреневыми цветами. Над парадным входом выступала полукруглая, застекленная донизу терраса, за которой проглядывала оранжерея с высокими, буйно цветущими растениями.

Фини не решилась зайти в приоткрытую входную дверь на первом этаже – а вдруг хозяин не хочет, чтобы его беспокоили? Может, он первый заметит Фини и сам окликнет ее? И она пошла вдоль фасада по узкой дорожке из бревенчатых колец, опоясывающей дом.

Под стенами росли огромные кусты гортензий и пионов, белых и сиреневых.