Думая об этом, он вновь удивился странному выражению лица Лютера, когда он вылез из-под сарошийского шаттла, и тому, что могло второго командующего Легиона…

Могло что?

Расстроить его?

Захариил нарисовал в уме изображение Лютера, когда он поднялся, с бледным и встревоженным лицом. Что могло бы опечалить такого великого воина и героя, как Лютер? Чем больше он изучал выражение на его лице, тем более расслаблял разум, глядя в глаза человеку, находившемуся в его мысленном взоре.

Он увидел там боль и печаль, и годы жизни в тени другого.

Даже сейчас чувства Захариила ставали более крепкими и ощутимыми, благодаря подготовке брата-библиария Израфаила, пытаясь понять эмоции и чувства, проступающие на изображении в его голове.

Не доверяй им… и не поворачивайся к ним спиной.

Захариил приостановился, когда его внезапно охватила волна тошноты. Будучи Астартес, он почти не страдал от подобных чувств, его генетически усовершенствованный метаболизм устранял все ощущения, которые могли вызвать подобную реакцию.

Тем не менее, это была не физиологическая реакция, это было явное и внезапное чувство чего-то глубоко неправильного.

Хуже того, было ощущение, что он был не один такой, понявший, что что-то не так, но единственный, желающий это остановить.

На посадочной палубе было тихо, и это было необычно.

Захариил прошел через порог двери и осмотрелся в поисках обычного персонала, техников, адептов Механикумов и погрузчиков, которые наполняли пространство жизнью и суетой.

Единственными звуками, наполнявшими звездный корабль, были шипение и скрип палубы, и Захариил сразу понял, что его подозрения не были беспочвенными.

Определенно что-то было не так.

Он пересек посадочную палубу по направлению к сарошийскому шаттлу и обошел его, ища что-либо не к месту или необычное. Как он сказал в разговоре с Лютером, его дизайн был старым и практически устарел, двигатели были слишком большими для такого небольшого транспортника.

Он нырнул под одно из крыльев, пробираясь на четвереньках под шаттлом, надеясь увидеть то, что так потрясло Лютера.

Под челноком воняло двигательным топливом и гидравлическими жидкостями, металлические пластины были грубо склепанными и плохо сварены вместе. Сначала Захариил не увидел ничего необычного, и начал двигаться дальше под брюхом шаттла.

Он скользнул взглядом по болтающейся пластине и…

Захариил вновь взглянул на пластину. Петли, удерживавшие ее, были ржавыми и тугими.

Он покачал головой, когда понял, что даже то, что шаттл прошел сквозь атмосферу, было чудом, не говоря уже об ожидаемом возвращении.

Когда он смотрел на шатающуюся панель, то вдруг понял, что было неправильно с челноком, по крайней мере, частично. Это был не орбитальный шаттл, потому, что под судном не было тепловых щитов, это был чисто атмосферный корабль, предназначенный в первую очередь для полетов в пределах воздушного пространства планеты, что объясняло негабаритные двигатели, которые предположительно позволили ретро судну достичь орбиты.

Без тепловых щитов, любой, кто пытался бы спуститься на поверхность планеты на этом судне, не смог бы пережить путешествие. Судно превратилось бы в пылающую комету, а жар от вхождения судна в портные слои атмосферы испепелил бы всех внутри.

Люди, бывшие на борту этого судна, несомненно, не имели намерения возвращатся на поверхность.

Это означало, что у них была миссия в один конец.

Захариил лез под шаттлом, пораженный мыслью о том, что они приняли на борт врагов, представлявшимися друзьями. Он смотрел на шаттл, видя в нем отвратительный вражеский транспорт, которым он и был в действительности.