Простые горожане во всех концах Европы имели обыкновение выплескивать содержимое ночных горшков прямо из окон. (Как хорошо все таки, что кино не стало одорофонным, то есть способным передавать запахи: насколько бы это подпортило романтику костюмных лент, киноподвигов Д'Артаньяна и т. п.!). В Париже в 1270 г. был издан закон, под угрозой штрафа запрещавший «выливать помои и нечистоты из верхних окон домов, дабы не облить оным проходящих внизу людей». Но закон этот наверняка не исполнялся, иначе зачем было через сто лет принимать новый, повторявший, что нельзя выливать из окон «оное», правда, на этот раз уже всего лишь без предупредительного уведомления. Если перед выполнением процедуры трижды прокричишь: «Gare I'eau!» – «Осторожно, вода!» – моча то есть, то можно. Позднее городские власти снова издали закон о запрете на «опорожнение в общественных местах», и снова горожане – и знать и простолюдины – словно бы о нем и не слыхали.

Рис. 4. Аристократический стул туалет XVII в.

Заметим, что не только простые горожане, но и родовитые особы не отличались излишней щепетильностью и любовью к гигиене в делах, связанных с отправлением естественных надобностей. Исторический факт: в 1364 г. некто по имени Томас Дюбюссон получил задание «нарисовать ярко красные кресты в саду или коридорах Лувра, чтобы предостеречь людей мочиться там и гадить – чтобы люди считали подобное в данных местах святотатством». Ситуация не переменилась и триста лет спустя. «В Лувре и вокруг него, – писал в 1670 г. человек, намеревавшийся строить общественные туалеты, – внутри двора и в его окрестностях, в аллеях, за дверьми – практически везде можно увидеть тысячи кучек и понюхать самые разные запахи одного и того же – продукта естественного отправления живущих здесь и приходящих сюда ежедневно».

Леонардо да Винчи, приглашенный ко двору короля Франциска I, был настолько потрясен парижским зловонием, что спроектировал специально для своего патрона туалет со смывом. В чертежах великого провидца обозначены и подводящие воду трубы, и отводные канализационные трубы, и вентиляционные шахты. Увы, как и в случае с вертолетом и подводной лодкой, Леонардо на века опередил свое время. Чертежи так и остались на бумаге…

Неудача постигла и другого изобретателя, творившего несколько позже в Англии. В ту пору лондонские туалеты строились над рекой. Однако со временем «выходная мощность» их так возросла, что извергаемое грозило перекрыть притоки Темзы. Тогда туалеты стали строить прямо на городских улицах, придавая им весьма окультуренный вид. Одна из таких уборных находится ныне в Музее Лондона.

Богатые англичане, у кого в домах были большие камины, имели обыкновение выплескивать в них содержимое ночных посудин, а то и попросту мочиться в пылающий огонь.

Пованивало, конечно, но зато в огне погибали бациллы, о факте существования которых, а тем более об их зловредных свойствах в ту пору никто и не ведал. Видимо, простой житейский опыт подсказывал, что делать так – на пользу здоровью.

Так вот, в эти самые времена сэр Джон Харрингтон (1560–1612) задумался о цивилизованном методе удаления экскрементов.

Для начала несколько слов о нем самом. Харрингтон – личность во всех отношениях примечательная. Он – крестник королевы Елизаветы I (годы правления 1558–1603), но при этом никак не лизоблюд трона. На какое то время даже был отлучен от двора за непочтительные эпиграммы. Перевел на английский «Неистового Роланда» Ариосто. Участвовал в военном походе Эссекса в Ирландию, где и был возведен в рыцарское достоинство. И что самое для нас интересное: принадлежал к тому же кругу родовой и духовной аристократии, что и Вильям Шекспир. Заметим, что под именем Вильям Шекспир мы разумеем не того стратфордского ростовщика и ловчилу, которому поставлен памятник и воздаются славословия.