У, прониклись, особенно высокородные.

— Вот-вот, теперь вы понимаете, что чувствует Лериан Джерг. И не надо мне доказывать, что вам конкретно его тело тоже понравилось. Докажите мне, что в вас есть личность, а ему, что вы цените его личность! Задача ясна?

Нестройный хор выдал: «Да, мэм».

— Ну вот и ладушки, — я даже заулыбалась, — так, теперь распорядок такой. Джастин, выдай каждой по листку бумаги. На одной стороне, девушки, вы пишете мне, кто вы есть, причем я хочу характеристики именно личности, там же будет тест, который зачитает наш психолог. На второй стороне — имя, возраст, параметры. Джастин, фото отсканируешь и наложением сделаешь на второй страничке. Вопросы?

— Тиа, а ты… куда? — испуганно спросил психолог.

— Пойду приготовлю обед, — созналась я, ибо очень кушать хотелось после всех событий.

— В этом пойдешь? — недоуменно спросил Джастин.

— Ну, тот, для кого это платье было куплено, вряд ли выслушает очередное «ты не так все понял», так что не вижу смысла хранить сей наряд и дальше. И на-ка, — я передала психологу туфли и сейр, — отнеси все в мою комнату.

С этими словами, босая, брошенная, голодная и расстроенная, я потопала на кухню.

На кухне обреталась Лидия, хмурая и недовольная.

— Джерг-старший в ярости, — обрадовала она меня.

— Да пошел он! — Да, я была злая.

— Прекращай заигрывать с Лерианом! — прошипела домомучительница.

— Да я не заигрываю!

— Да неужели?

— Вон отсюда! — объяснять что-то не было никакого желания.

Лидия вскочила… и свалила, в общем. Оставив меня на растерзание кухонной утвари. М-дя, необдуманный поступок с моей стороны. Но оставалась надежда на холодильники.

Осмотр холодильных хранилищ оказался неутешительным — пусто! В морозильниках я нашла только масло, мясо, еще мясо, какую-то рыбу. Короче, все равно, что пусто, потому как полуфабрикатов тут не наблюдалось, а готовить я не умела никогда.

В результате тихого получасового обругиванья всех и вся я вспомнила сказку про кашу из топора! Фольклорная составляющая была мною отринута за ненадобностью, и я принялась тщательно вспоминать сам процесс. Память выдала ценную информацию: вначале была крупа.

Обшарив шкафчики под кухонным столиком, обнаружила мешочки с чем-то. Мешки были на пять килограммов, не меньше, и все запакованные. В общем, нож мне в помощь. Путем надрезания мешков я обнаружила: фасоль — гадость какая; рис — причем не порошковый, каким ему полагалось быть, а в россыпи таких беленьких зернышек; горох — опять же прессованный в горошинки; какую-то серую крупу… и наконец, хлопья овсянки! О, радости моей предела не было, ибо как готовить овсянку, я знала. Ее нужно было залить горячей водой и оставить на минутку — и все! Вот. А потом я присмотрелась к овсянке и поняла страшное — эту варить придется!

Проклиная все на свете, я принялась искать кастрюлю, одновременно с этим рассуждая на тему — сколько надо варить на всех девушек. Кастрюля мной была найдена, большая такая, наверное, литров на десять. Отволокла ее на плиту. Встала и приказала:

— Воды.