Она подумала о своей лондонской студии и о вазах, которые обожжет и покроет глазурью, когда — совсем скоро — вернется туда. Вспомнила Финнегана, с которым флиртовала за ужином два дня назад. Подумала о своих друзьях, простых надежных людях: каждому из них она не задумываясь доверила бы свою жизнь и здоровье. Вооружившись таким количеством ясности, она, без сомнения, сумеет пройтись по темным дорожкам своего детства и не испачкаться. Ее путь широк и светел.

Но воспоминания все-таки не утратили силы.

Среди них были знакомые образы Мими и ее дома, но одно из видений явилось из какой-то потайной ниши памяти. Оно пряталось там, невидимое, с того самого дня, когда Сюзанна заперла его там.

Этот эпизод вспомнился не так, как остальные, фрагмент за фрагментом. Он всплыл весь разом, в ошеломительных подробностях…

Сюзанне было шесть лет. Они с матерью находились в доме Мими, стоял ноябрь — кажется, там всегда ноябрь? — промозглый и холодный. Один из редких визитов к бабушке. Обязанность, от которой вечно отлынивал отец.

Сейчас Сюзанна ясно видела Мими, сидящую в кресле у камина, не нагревавшего даже копоть на решетке. Лицо бабушки, унылое на грани трагизма, было бледным от пудры, брови тщательно выщипаны, глаза сверкали в тусклом свете, проникающем сквозь кружевную занавеску.

Мими заговорила, и ее негромкий голос заглушил собой рев автострады.

— Сюзанна! — Она услышала оклик из прошлого. — У меня для тебя подарок.

Сердце девочки дрогнуло и громко застучало где-то в животе.

— Скажи «спасибо», Сьюзи, — приказала мать.

Она послушалась.

— Он наверху, — продолжала Мими, — у меня в спальне. Ты можешь сама пойти и взять его, правда? Он завернут в бумагу и лежит на дне комода.

— Ступай, Сьюзи.

Она ощутила на плече руку матери, подтолкнувшую ее к двери.

— Поторопись.

Сюзанна поглядела на мать, затем на Мими. Ни от одной из них она не дождется снисхождения, они отправят ее вверх по лестнице, и никакой протест не разжалобит их. Сюзанна вышла из комнаты. Лестница вздымалась перед ней горой, а тьма на верхней площадке вызывала ужас. Ни в одном другом доме она не испытывала такого страха. Но здесь был дом Мими, и темнота в нем — темнота Мими.

Цепляясь за перила, Сюзанна пошла вверх по лестнице. Она была уверена, что нечто кошмарное поджидает ее на каждой ступеньке. Но ей удалось добраться до самого верха, ее никто не сожрал, и она благополучно пересекла лестничную площадку перед спальней бабушки.

Занавески были чуть приоткрыты, из-за них проникал серый тусклый свет. На каминной полке тикали часы — в четыре раза медленнее пульса девочки. Со стены над часами глядел на кровать с высоким изголовьем овальный портрет: фотография человека в застегнутом под самое горло сюртуке. А слева от камина, по другую сторону ковра, заглушавшего шаги, стоял шкаф раза в два выше Сюзанны.

Она быстро подошла к нему, полная решимости — раз уж добралась до комнаты — сделать дело и бежать, пока тиканье часов не проникло в ее сердце и не замедлило его биение до полной остановки.

Сюзанна подошла к шкафу, повернула холодную ручку. Дверь немного приоткрылась. Изнутри пахнуло нафталином, обувной кожей и лавандовой водой. Не обращая внимания на висящие в сумраке платья, Сюзанна пошарила рукой между коробок и бумажных свертков на дне шкафа в надежде нащупать подарок.

В спешке она широко распахнула дверцу — и какое-то создание с дикими глазами выпрыгнуло на нее из темноты. Девочка закричала. Тварь передразнила ее, испустив такой же крик ей в лицо.