— Так мы идем или нет? — спросил он.

— Да, — решила она. — Нам придется. Но я хочу дождаться Кэла.

— Времени нет, — настаивал он.

— Ладно, — согласилась она. — Я понимаю. Мы уходим.

Он пробурчал что-то и отвернулся.

— Хэмел? — окликнула она.

— Что?

— Спасибо, что пришел за мной.

— Мне просто хотелось выйти отсюда, — ответил он и отправился на поиски рыдающего ребенка.

Сюзанна же пошла на наблюдательный пост, откуда открывался самый лучший вид на холм.

Несколько чародеев стояли здесь на часах.

— Что там такое? — спросила она одного из них.

Ответа не потребовалось. Приглушенное бормотание ясновидцев заставило Сюзанну посмотреть на холм.

Туманное облако пришло в движение. Что-то в его центре сделало огромный вдох, и облако вдруг стало таять, уменьшаясь и уменьшаясь, пока втянувшая его сила не оказалась на виду.

Уриэль нашел Шедуэлла. В грязи на Лучезарном холме стояло тело Коммивояжера, но глаза его горели небесным огнем. По сосредоточенному взгляду, каким он оглядывал окрестности, было совершенно ясно, что замедливший его продвижение приступ рассеянности прошел. Ангел больше не блуждал в бездне воспоминаний. Он знал, что он такое и ради чего он здесь.

— Нам пора уходить! — сказала Сюзанна. — Сначала дети.

Решение было принято вовремя. Как только под деревьями пронесся приказ уходить и беглецы предприняли последнюю попытку спастись, Уриэль устремил свой убийственный взгляд на поле под Лучезарным холмом, и снег загорелся.

IV

Отражение

1

Когда Кэл и Нимрод добрались до поля за холмом, Кэл никак не мог отыскать своих следов, заметенных бураном. Пришлось разгребать снег наугад в отчаянной надежде наткнуться на потерянный сверток. Однако затея была почти безнадежная. Кэл шел к холму вовсе не прямым путем, от усталости он петлял и мотался из стороны в сторону, словно пьяница, а ветер с тех пор намел сугробы в человеческий рост.

Падающий снег большую часть времени скрывал от взглядов вершину холма, поэтому Кэлу оставалось только гадать, что там происходит. Каковы шансы выстоять против Бича с Шедуэллом? Должно быть, небольшие, если они вообще есть. Но ведь Сюзанна вывела его из Вихря живым. Наперекор всему. Мысль о том, что она сейчас отвлекает на себя смертоносный взгляд Уриэля, заставила Кэла удвоить рвение, хотя он ни на секунду не верил, что сумеет отыскать пиджак.

Разгребая снег, они с Нимродом все дальше уходили друг от друга, и в итоге Кэл потерял своего приятеля за снежной завесой. Но вскоре он услышал тревожный крик Нимрода, обернулся и увидел ослепительную вспышку среди белой пустоты. На холме что-то горело. Кэл рванулся туда, но здравый смысл взял верх над героизмом. Если Сюзанна жива, то она жива. Если она погибла, то он обязан искать дальше, чтобы ее смерть не была напрасной.

И он вернулся к своему делу, бросив притворяться, будто в этой работе имеется хоть какая-то система. На холме что-то заревело, шум сопровождался грохотом и извержением земли. На этот раз Кэл не стал оглядываться и не пытался рассмотреть, что творится за снежной завесой; он просто копал и копал, обращая свое горе в трудовое рвение.

В спешке он едва не потерял сокровище, как только нашел: руки попытались отбросить лист бумаги раньше, чем мозг осознал, что это. Но когда разум это осознал, Кэл перестал рыть снег, как терьер, отбрасывая комья за спину.

Он боялся поверить, что действительно отыскал сверток. Во время работы ветер доносил до него чей-то голос и уносил обратно: это был крик о помощи из снежной пустыни. Голос принадлежал не Нимроду, поэтому Кэл продолжал разгребать снег.