Нужно было предупредить старейшин и вождей рода о воинах Хями, если только ещё было не поздно. И они с Арно прибавили ходу.

Отношения между финскими народами всегда были непростыми. Карелы, мирно существовавшие с восточными и южными народами: Весью, Водью, Ижорой и Чудью, зачастую враждовали с теми, что жили от них к западу, то есть с финскими народами Сумь и Емь. Причин тут было множество, и в последнее время на первый план из всех выходило внешнее враждебное влияние Швеции, пытавшейся подобрать под себя всю восточную Фенноскандию. Если с западными финскими народами у свеев были несомненные успехи, и там их влияние медленно, но постепенно росло, то карелы стали именно той преградой, через которую потомкам викингов перешагнуть, идя на восток, уже явно не получалось. И опорой им в этом был Батюшка Великий Новгород.

Подкрадываясь по заросшему кустарником оврагу, Ийбу почувствовал запах дыма. Тянул он явно с того направления, куда и держал свой путь пластун. Дым. Был он совсем не такой, когда горит простое дерево. Тянуло сейчас чем-то прогорклым и тошнотворным, как будто бы от сгоревшего ворса шкур, а иногда так и вообще накатывало тошнотворно-сладковатым запахом сгоревшей плоти. Точно такой же запах уже довелось встретить пластуну в заграничном походе. И это был запах войны и смерти!

Ийбу достал из-за плеча боевой лук и наложил на тетиву стрелу. До цели оставалось всего ничего, и нужно было быть готовым к бою.

Сторожились не зря. Арно, следуя в паре шагах впереди, вдруг напрягся и вытянулся в сторону заросшей боковой расщелины. Помятый мох на камне, сбитый на валежине снег, чуть сдвинутая в сторону ветка кустарника, всё подсказывало хорошему следопыту, что совсем недавно тут прошли люди, и, скорее всего, где-то здесь они и затаились. Но его собака на удивление вела себя сейчас мирно, совсем не проявляя агрессии, значит, опасности она не чувствовала, и карел, сложив руки у рта, тихонько позвал неизвестных особым кличем, принятым только в их роду. Ветка крушины впереди дрогнула и чуть сдвинулась в сторону, а в открывшемся проёме блеснуло острое жало копья.

– Кто тут? – раздался тихий окрик на родном наречии, и Ийбу осторожно выступил из-за валуна.

– Я, Ийбу, сын Тойветту с озера Нуйямаярви, рода Роуккола, шёл в родовое селище, увидел чужих людей и почувствовал дым, что тут случилось, выходи! – ответил пластун, и на всякий случай чуть прикрылся за камнем.

Осторожность, как известно, никогда не бывает лишней!

Из куста с копьём наперевес выступил подросток. С виду ему было не более 14-15 лет. На голове шапки не было, а его когда-то белые волосы сейчас слиплись и потемнели от запёкшейся крови.

– Я тебя узнал, Ийбу, вы два года назад вместе с Ерхо за Ладогу в русскую дружину подались, к их князю на службу. Сказывали у нас, что с большими дарами ты в свою коту на отдых вернулся. Меня Коргей зовут, я младший сын Суло.

Пластун погладил Арно по голове и подошёл поближе. Лицо подростка было осунувшимся, на лице и одежде виднелись следы крови, выбежавшей похоже из глубокого рассечения головы возле самой макушки. Он крепко сжимал в своей руке копьё, а его глаза горели каким-то внутренним лихорадочным огнём.

– Кто ещё с тобой? – задал вопрос Ийбо и заглянул за куст в расщелину.

Сжавшись в небольшую кучку, в самом дальнем углу её сидела женщина с маленьким ребёнком на руках, девушка и ещё двое детей. Все они с огромным испугом уставились на высокого мужчину с оружием в руках, буквально вжимаясь в страхе в каменную стену расщелины.

– Тише-тише, дорогие, свои! Сейчас вас подальше отсюда выведем, не бойтесь, – как только мог, успокоил беженцев Ийбу и выбрался из-за куста обратно в овраг, – Рассказывай! – потребовал он у подростка, присаживаясь на корточки и стянув из-за своей спины дорожный мешок, – Арно, сторожить! – и по его указанию рыжий пёс пробежал шагов десять по расщелине вперёд и вытянулся, усиленно втягивая ноздрями воздух.