–Да.

–Это лучше. И поначалу говорите только о своих к ней чувствах. Она наверняка задаст вам вопрос о том, отчего вы покидаете Харьков. Вы скажете, что это дела служебные. И вас командируют сопровождать секретные документы в Москву. Слишком жирная наживка.

–Когда мне приступать?

–В течение четырех дней стоит это провернуть, лейтенант. Но давить на Костину не нужно.

Харьков.

Октябрь, 1941 год.

Конспиративная квартира.

Девушка спросила агента:

–С чего вдруг такая срочность?

–С того что именно сейчас все висит на волоске.

–Вы хотите сказать, что ваш план дал сбой? Но вы сами говорили…

–Сейчас не так важно, что я говорил. Обстоятельства меняются каждый час. И сейчас они изменились не в нашу пользу.

–Что случилось?

–Они приготовили подложные документы. И эти документы есть весьма жирная приманка.

–Для кого?

–Для «Вдовы»!

–Тогда почему вы говорите это мне?

–Информация будет передана через вас! – сказал агент.

–Но я лично «Вдову» не знаю! Выйти на неё через меня невозможно.

–С этими документами возможно все.

–Но что это за документы? Я могу знать?

–Да. Документы по устройству «Ф-1». Их хотят подсунуть вам по линии НКГБ.

–Но откуда у Харьковского НКГБ эти документы? – спросила она. – Даже если техническая документация прибора есть в Харькове, то хранится она у полковника Старинова. Каким боком здесь вообще стоит НКГБ?

–Это уже не так важно. «Вдова» должна будет реагировать!

–Возможно, что вы правы. И что делать?

–Проявить полное равнодушие к информации о документах.

–Равнодушие? – спросила она удивившись. Это шло вразрез с прошлыми инструкциями. – Но тогда…

–Я все понимаю. Это может перечеркнуть всю работу, что вами сделана. Но будем надеяться на лучшее. И будьте готовы. Возможно, он закинет наживку уже сегодня…

Глава 12

Высокая ставка.

Харьков.

Октябрь, 1941 год.

Дом Вдовы.

Вдова оставила условный знак для Нойрмаера. Они жили в одной квартире, но никогда не заводили личных разговоров и ничем себя не выдавали. Для Марии Горбань они были малознакомыми людьми.

Он явился утром, как только Горбань покинула дом.

–Что-то случилось? – спросил он.

–Случилось. Похоже красные знают много больше чем мы предполагали.

–Не понял вас, Вера.

–Вчера нам пытались передать документы по радиомине.

–Что?

–Документы по радиомине Старинова.

–Этого не может быть! Это наверняка фальшивка. А это значит, что…

Он сделал паузу, но она продолжила за него:

–Тот, кто ведет за мной охоту, выделил меня в состав тех, кого следует подозревать.

–Как узнали?

–Через агента.

–Которого из них? – спросил он.

–Вам лучше этого не знать, Семен.

–Вы слишком перегибаете с конспирацией. Но можете сказать, как они собирались это сделать?

–Вчера наш «контакт» в НКГБ открыто заявил, что он покидает Харьков, ибо спешно везет в Москву секретные документы.

–Он так и сказал?

–Суть была такая.

–Слово радиомина он назвал?

–Нет. Не совсем же они идиоты, Семён. Но в разговоре проговорился, что папка в его портфеле касается минирования.

–И что агент?

–Её насторожил его вид.