|
— Чудовище поцелует красавицу, и она тоже станет чудовищем, — пошутил Боря. — И когда аттракцион? — Никогда, — обиделась Викса. — Да ты не обижайся, Глеб тебя потом обратно поцелует, — засмеялся Боря. — Ну да, конечно, — иронии Викса или не поняла, или не хотела понимать. — Он, между прочим, женатый. — Логично, — смутился Глеб. — Ну, ты рассказывай, рассказывай, нам интересно. Викса не стала возвращаться домой, она сбегала для очистки совести к речке, посмотрела на начавшее уже подсыхать дно, а только после решила вернуться, посмотреть, что там мама с папой делают. Во дворе стояла незнакомая «волга» с незнакомыми дяденьками. В машине работала рация. Это была не милицейская машина, по крайней мере не из папиного УВД, тамошние машины Викса знала наизусть. Может, новая пришла? — Вы за папой? — спросила она. — Ага, — кивнул водитель равнодушно. Дурак. Викса его не знает, значит, и он с ней вряд ли знаком. Откуда же он может знать, за папой приехал или за дядей Вадиком? Сейчас она спросит у папы, что это за подозрительные типы. На четвертом этаже она столкнулась с еще одним дяденькой, который трезвонил в дверь Кругловых. Наверное, тоже на «волге» приехал, решила Викса. — Их нет, — непонятно зачем соврала Викса. — А куда они делись? — Дяденька был сама любезность. — Сели недавно на такси и уехали. С большим чемоданом. Дяденька сорвался с места и поскакал вниз. — Яблоков, Яблоков! — кричал он. — Не яблоков, а яблок, — сказала Викса. — Не умеешь говорить — надо в ясельки ходить! — Яблоков, они уехали на такси, срочно на вокзал! — донеслось снизу. Викса поняла, что угадала и у Кругловых действительно проблемы с законом. Но почему тогда папа ни о чем подобном не сказал? На улице заревел двигатель автомобиля, взвизгнули покрышки, потом все стихло. А потом щелкнул замок и дверь Кругловых приоткрылась. — Проблемы с законом? — спросила Викса. — Чего? — Ну, ты же не имел лицензии землю трясти, да? Тебя вычислили и пришли арестовывать? — Некогда мне, потом. Но Викса продавила братьев обратно в квартиру и зашла. Удивительно, как просторно может быть в точно такой же, как у тебя, квартире. Никаких шкафов и сервантов, никаких полок с книгами, посудой и сувенирами, ни самодельной вышивки, ни постеров, вообще ничего, пустые стены. Только фотография дедушки с бабушкой. Такая обстановка называется спартанской, вспомнила Викса. И представила себе спартанцев в набедренных повязках с короткими мечами, которые живут здесь, у Кругловых, в свободное от походов время, готовят пищу на костре, который разводят тут же, на паркете. — Так, сопля, пошла отсюда, пока я тебя не провалил куда-нибудь в Австралию. — Больно надо, ты и здесь-то ничего как следует сломать не смог! Егор с Юсей сели на табурет и посмотрели на Виксу снизу вверх. — Чего тебе надо? Если бы она сама знала. Чего может хотеть девочка, у которой все есть? Мама, папа, своя комната, компьютер с играми и фильмами, подруга, красивая одежда. Раньше желания сыпались из Виксы, как сахар из дырявого кулька, а вот теперь простой, казалось, вопрос ставит ее в тупик. Чего может хотеть человек, который всю жизнь только получал и почти ничего не отдавал? — Чуда, — сказала она. Усталое и невыспавшееся лицо Егора скривилось в усмешке. — Чудес не бывает. — А землетрясение? — Это не чудо, а стихийное бедствие. — Я серьезно! — И я серьезно. — А зачем к тебе этот дядька приходил? — Неважно. |
