Терпеть не могу людей, которые, находясь дома, притворяются, будто их нет в квартире. Не по-людски это как-то, есть в таком поступке нечто мелкое, подленькое, недостойное звания порядочного человека. И уж совсем не по-мужски поступать так по отношению к женщине, что бы она ни сделала и в чем бы ни была виновата. Вздохнув, я с обреченным видом открыл дверь.

Зоя, чувствуя себя не в своей тарелке и ужасно смущаясь, проговорила:

— Вот, мимо шла, решила зайти…

Ничего глупее подобного предлога нельзя было придумать, и я усмехнулся:

— Впервые слышу, что мы с тобой соседи и ты ходишь мимо моего дома.

Зоя была из тех женщин, кто знает себе цену и идет по жизни с высоко поднятой головой, а потому оказаться в униженном положении просителя, перед которым в любой момент могут захлопнуть дверь, находиться не привыкла, и тем не менее, теребя от волнения сумочку, перекинутую через плечо, попросила:

— Впусти, пожалуйста.

Каким бы нехорошим человеком ни считал меня муж Зои, я не до такой степени подлец, чтобы отказать в приюте женщине. Я шире открыл дверь.

— Проходи.

Зоя ступила в коридор и остановилась, дожидаясь, когда я помогу ей снять шубку. Я оказал ей эту услугу, а сапожки она сняла сама. В прошлый раз на молодой женщине под шубкой был надет строгий костюм, в этот — откровенно короткая темная юбка, белая с блестками блузка и ажурные черные чулки. Как на панель вырядилась. Зоя похлопала длинными ресницами, ожидая моих дальнейших действий. Ну, что я ей мог предложить? Пока только тапочки — старенькие, потертые, но выстиранные в стиральной машинке.

Войдя в зал, гостья осмотрелась. Собственно, мне стыдиться нечего. В квартире у меня новая мебель, ремонт приличный, бытовая техника. Да и чисто кругом, я порядок поддерживаю. Однако гостья по поводу моего жилья не произнесла ни слова, она прошла к креслу и села. Сел и я, только на диван.

— Извини, Игорь, за то, что так получилось, — попросила Зоя, нервно передергивая плечами. — Я виновата перед тобой, не сказала о своем замужестве.

— Ладно, — произнес я безучастным тоном, давая понять, что не очень-то рад нашей встрече. — Извинения принимаются.

Зоя, опустив глаза, продолжала, чувствовалось, каждое слово дается ей с трудом:

— Глупо было, конечно, с моей стороны скрывать это, но ты мне понравился, и я очень хотела с тобой повидаться, однако боялась, что, узнав о моем замужестве, ты откажешься от встречи.

— И правильно подумала, — признал я правоту рассуждений моей гостьи. — Зачем мне проблемы с твоим мужем? И вообще, разве он заслужил, чтобы его обманывали?

— Заслужил! — с каким-то упрямством и злобой проговорила Зоя и подняла ко мне полные слез глаза. — Ты не знаешь, каков он на самом деле! Это деспот, Игорь! Он ревнует меня, держит взаперти, не дает ни с кем общаться. Он запрещает мне работать. Ты не представляешь, в каких условиях я живу. Я оторвана от мира и существую, словно птица в клетке. Он отнял у меня все: свободу, счастье, право на дружбу и любовь. И вот когда я встретила человека, которого полю… — молодая женщина, увидев мою недовольную физиономию, по поводу определения ее чувств ко мне, осеклась и поправилась: — Который мне очень понравился, он хочет отнять у меня и его. — Зоя всхлипнула и продолжила: — Мужик, что находился рядом с Володей, его брат Гена. Он ему платит, чтобы тот следил за тем, где я бываю, что делаю. Представляешь?! Этот Гена вчера проследил за мною до музея, увидел, что мы с тобою встретились, и сообщил Володе.