Регулярно кого-то били, могли навешать и офицерам. Даже трибунал не останавливал. Все на самом деле запросто делается чисто. В лицо тебя не знают, а если устроить темную, то и концов никаких. Офицеры знали и боялись. Старались ни во что не вмешиваться. Кроме парочки реальных зверей, самих готовых без всякой причины порвать первого встречного. Приходилось присутствовать.

Раз в неделю обязательно обнаруживался труп, и его списывали на несчастный случай. Разбираться желающих не обнаруживалось. Почти наверняка убийца уже ушел с пересылки и проделал фокус напоследок, а свидетелей не было никогда.

Еще на пересылке бесконечно воровали. Люди сбивались в команды по родам войск, по возрастам и просто по личным симпатиям. Это называлось «кушать вместе». Кучей и защищаться легче, и самим… хм… при случае воровать.

Его давно не удивляли подобные воспоминания. Во сне много чего приходило, но как бы со стороны. Он присутствовал, но про себя по-прежнему очень мало знал. Хорошенько покумекав, сообразил: возвращаются самые яркие воспоминания. Хорошие и плохие вперемешку. Хотя хороших кот наплакал: ни про то, ни про другое выворачиваться перед врачами не тянуло.

При расспросах послушно рассказывал, не подчеркивая подробностей. Ну его… Главное, процесс амнезированных событий носит обратимый характер. Формулировку он запомнил и старательно подтверждал диагноз, выдавая информацию дозированно и тщательно следя, чтобы не сказать чего лишнего на тему дыр в памяти. Не каждый день сны приходили, а врачам требуется положительная динамика. Не стоит их разочаровывать. Да и задерживаться дольше необходимого ни к чему.

Вчера проснулся и неожиданно понял — все. Состояние, когда готов спать в любое время и в любом положении, хоть вниз головой, прошло. Пробудилось желание осмотреться. Пора начинать опять жить. Предложение пройти неизвестно куда даже порадовало. Припахивание солдат для разнообразной помощи медперсоналом — в порядке вещей. Их бы и полы мыть заставляли, да все-таки в большинстве раненые, и этим занимались вольнонаемные. «Черные» в госпиталь могли попасть разве чудом — здесь трудились на полах люди со вполне славянской внешностью. Не часто такое увидишь. А для него подобное предложение — еще и возможность вырваться из осточертевших стен. В соседнее здание? Прекрасно! На солнышко выйти.

Он шел на шаг позади и с интересом поглядывал в спину Гале. Когда они стояли рядом, было видно — она ниже него на голову. При этом прямая осанка и постоянно гордо поднятая голова создавали иллюзию высокого роста. Тонкая шейка и вечно выбивающийся локон волос из-под сестринской шапочки давали ощущение беззащитности и притягательности. Это только казалось. При желании она могла и обрезать любого. Причем прямо не ругалась, но потом весь в дерьме. А при всей привлекательности, по отзывам, была самой знающей из здешних медсестер и на работе страшно деловитая.

— Я закурю, — придерживая дверь, сказал вопросительно-утвердительно. Не дожидаясь ответа, он поставил чемоданчик и чиркнул спичкой, прикрываясь от ветра.

— А сигареты откуда? — поинтересовалась Галина. — У Женьки отобрал?

— Шмонать молодых на предмет пайки и курева — западло, — сердито ответил Сашка. — В долг взял. И не у него. Он сам голый.

Галина кивнула. Вячеслав-десантник стесняться не станет. Это было известно всему отделению. У кого брал в долг, она тоже настаивать не стала. Прекрасно знала. Личный бизнес Татьяны. Совсем у бабы совести нет. Любую вещь достанет и принесет. С двойной ресторанной наценкой.