— Я пытался их остановить, госпожа, — выкрикнул Дамиан, — но их слишком много.

В просторных покоях было не протолкнуться. Вел толпу любопытных жрец собственной персоной. Он воздел руки к солнцу, готовясь произнести траурную речь, но тот, кого он собрался оплакать, приподнялся на локте и посмотрел ему в глаза.

— Мой господин, — голос на миг изменил жрецу, но он быстро взял себя в руки. — Вы целы! Что за облегчение видеть вас живым.

Сквозь толпу пробился Дамиан и его товарищи из числа преданных Лоредану гелиосов.

— Идите, ваше святейшество, — сказал Дамиан, — вознесите благодарственную молитву Небесному отцу за здоровье лорда.

Люди Дамиана теснили жрица и тех, кто был с ним, к двери. Жрец был вынужден сделать вид, что уходит по своей воле.

— Именно так я и поступлю, — сказал он, глянув на руки Лоредана без перчаток. — Сегодня Небесный отец сотворил чудо. Я воскурю фимиам в его честь.

Вслед за жрецом ушла его свита. Покои опустели, и в них снова установилась тишина. Мужчины помогли Лоредану подняться и довели его до кровати, где он откинулся на подушки.

— Невероятно! — Дамиан не мог прийти в себя. — Когда мы нашли тебя на склоне, то, казалось, надежды нет. Мы успели оплакать твой ранний уход, а ты вопреки всему жив.

— Я слаб, и голова кружится, но буду жить, — губ Лоредана коснулась несмелая улыбка. Он сам не понимал, как избежал смерти. Там на балконе он едва не ускользнул по солнечному лучу в обитель Небесного отца, но что-то удержало его. Лоредан нахмурился, припоминая крепкое рукопожатие жены. Аурика — та нить, что связала его с жизнью.

— Ступайте, — Аурика замахала руками на друзей мужа. — Ему необходим покой.

На этот раз их оставили наедине. Аурика села на кровать подле супруга и снова взяла его руку в свою с той лишь разницей, что сейчас на ней были перчатки. Но невинный жест многое прояснил для Лоредана.

— Что ты сделала? — спросил он хрипло.

— Спасла тебя, — она не таилась. — Я бы повторила все вновь, завись от этого твое благополучие.

— Ты нарушила закон, — Лоредан впервые говорил с ней строго. — Наказание за это — смерть. Жрец только подозревает соприкосновение, но в его силах выяснить состоялся между нами запрещенный обмен энергией или нет.

— Что ж, пусть он меня осудит и казнит! — она вскочила на ноги. — В чем моя вина? В том, что я люблю? Или, быть может, в том, что без тебя мне не в радость солнечный свет? О, я готова понести любое наказание, лишь бы знать, что ты цел.

— Аурика, — он протянул руку, приглашая ее подойти, и она послушно шагнула к нему.

Лоредан притянул ее к себе, и она склонила голову ему на грудь. Ощущая кожей его тепло, вдыхая его, растворяясь в нем, она ни секунды не жалела о содеянном.

— Прости, что тебе довелось пережить это, — сказал Лоредан, глядя ее золотые волосы. — Еще горше мне расстраивать тебя снова.

— Расскажи, — попросила она, не поднимая головы. — Расскажи мне все. Ты даешь мне силы, ради тебя я вынесу любые лишения.

— Сегодня меня пытались убить.

— Я догадалась, — она оторвала щеку от груди мужа и заглянула ему в глаза. — Разве мог случайно сорваться с утеса тот, кто месяц назад принес мне цветок геллы?

— Хуже всего, что я не знаю, кто это сделал, — вздохнул Лоредан.

— Ты его не видел?

— Нет. И я не подозреваю никого. Мой враг мастер маскировки.