— Тогда я ребенка рожу и буду с ним гулять, ждать тебя. А потом мы будем тебя встречать на углу и вместе возвращаться. И мы тебе расскажем, что у нас случилось за день, а ты… ну, ты, как обычно, не расскажешь ничего, зато нас послушаешь. А в отпуск мы поедем в Крым и на Селигер. И на байдарках! И на велосипедах! И собаку заведем!..

Волков вдруг очень отчетливо представил, что так все и есть — Марьино, Лиза с коляской, большая лохматая собака, смеющаяся от радости, что он вернулся домой. Вышло так здорово, что он даже засмеялся и зажмурился. Лиза немедленно прыгнула к нему на колени.

— Волков, ты мне не веришь?

— Верю. Только до этого все еще очень и очень далеко.

— Волков, а ты мне можешь честно сказать, зачем мы сбежали из дома сюда? Что все-таки случилось?

Жора открыл глаза и посмотрел на девушку. Случилось то, маленькая, подумал он, что тебя отдали в качестве приманки родной брат и родной отец. И если ты об этом узнаешь, то уж точно никогда не сможешь их простить, а я этого не хочу. Потому что не хочу, чтобы ты страдала. Именно поэтому я и затеял всю эту игру…

— Волков!!!

— Не ори, я и так тебя слышу. Просто обдумываю ответ.

— Ой, я умру с тобой!

— А ты хочешь вернуться?

— Да не особенно… Здесь мы одни, никто над душой не стоит, но там, с другой стороны, воздух, баба Шура, все остальные… Ты разве не скучаешь по ребятам?

Жора усмехнулся.

— Честно говоря, пока еще не успел соскучиться. Возможно, позже, когда ты мне надоешь.

— Волков! Уволю!

Он стряхнул ее с коленей и пошел в комнату, а с порога бросил:

— Ты учти, прежде чем делать мне предложение, тебе действительно придется меня уволить.

Лесик Оршанский нервно метался по квартире, иногда замирая перед зеркалом и корча в него страшные рожи. Вчера он, как савраска, обегал пол-Москвы, достал подходящий костюм и даже разжился киллерской шапочкой с прорезями. За машиной предстояло ехать сегодня вечером, примерный текст он уже придумал, а окончательно мизансцену разведет, заехав на место завтрашнего, ха-ха, преступления века.

Значит, не перепутать. Невысокая, светлые волосы, зеленые глаза, очень молодая, симпатичная. А спутник ее совсем наоборот, вылитый терминатор, здоровенный, загорелый, нос сломан в двух местах, шрам на щеке, волосы короткие, глаза серые. Блондинку надо хватать и тащить, от терминатора убегать и падать на землю… нет, лучше все-таки убегать!

Соня на кухне со вздохом открыла последнюю банку шпротного паштета и стала представлять, что они с Лесиком будут завтра кушать в ресторане.

Панк оплатил свой заказ и договорился, что перезвонит завтра с ипподрома, чтобы уточнить, в чем будет одета клиентка, то бишь Лиза. Собственно, это просто подстраховка, потому что вряд ли в одиннадцать часов утра из ворот ипподрома толпами повалят парочки, похожие на Лизу с ее Волковым…

Андрей Полянский с остервенением набрал телефон и нетерпеливо выпалил в трубку:

— Здесь Дервиш. Самолет сел?

— Здесь Странник. Рейс перенесли на завтрашнее утро. Но все стороны уже предупреждены.

— Он везет стекляшки?

— Он едет с маленьким металлическим саквояжем. Вероятно, камни там.

— Отлично, Странник. До связи.

— До связи, Дервиш…

Еще из телефонных разговоров.

— Это я. Ты готов?

— Я давно готов.

— Темно-синий фургон. Они будут разгружать товар, так что не спеши и не психуй.

— Я уже давно не психую, друг мой. С тех самых пор, как принял решение.