Я, в шоке от услышанного, только молча кивнул и выпил еще рюмочку коньяку. Эх, не знаю собственного деда! Старый конь встрепенулся от звука боевой трубы!

— Так, а теперь, Димка, давай, показывай, как с этой хреновиной управляться! — дед кивнул на ноутбук. — Хочу быть в курсе твоих подвигов!

Глава 3

Рассказывает Дмитрий Политов

Ну, здравствуй, светлое прошлое! Открываю глаза и с любопытством осматриваюсь. Так, тело мне досталось неплохое, но в плане физической подготовки запущенное. Ладно, потренируем, поднакачаем… И как они тут спят? Задница тонет в пухлой пуховой перине, а сверху толстое одеяло, тоже пуховое. Еще и ночная рубашка! И всё это несмотря на то, что за окном должен быть сентябрь. Сентябрь 1884 года.

Путем долгих раздумий я пришел к выводу, что внедряться в ближайшее окружение Олега нет смысла — этак я пойду за ним паровозиком, практически не влияя на реальность. Да и в его окружении почти все действующие лица проходили под грифом "только наблюдение". Крепкие духом ребята.

А для поднятия российской промышленности нужен был человек финансово независимый, причем обладающий достаточно большим капиталом. Идеально для моей цели подходили русские купцы-миллионщики. Однако проработка базы потенциальных реципиентов выявила неприятную для меня особенность — почти все купцы, живущие в нужный период, тоже проходили под грифом "только наблюдение". Это было понятно — слабовольный человек много денег не наживет.

Но все же нашел я одну подходящую кандидатуру. Купец первой гильдии Александр Михайлович Рукавишников. Из нижегородской ветви знаменитой купеческой фамилии. Младший, пятый сын Михаила Григорьевича Рукавишникова, прозванного "железным стариком". Прозванного так и за характер и за направление бизнеса. После своей смерти в 1875 году он оставил своим многочисленным отпрыскам (пять сыновей и две дочери) по 2–3 миллиона рублей — сумма вполне подходящая для моей цели. Что удивительно, среди детей Михаила Григорьевича было три сына, подходящих для внедрения. Вторым был Сергей, старше Александра на десять лет. Но Сергей уже успел к 1884 году профукать большую часть наследства, потратившись на сооружение грандиозного "семейного гнездышка" — трехэтажного особняка, до сих пор радующего жителей Нижнего Новгорода изысками архитектурной эклектики[69]. К тому же Сергей был женат, а Александр еще нет. А мне как-то не хотелось получать вместе с капиталом чужую жену. Третьим в списке шел Митрофан, четвертый сын Михаила Григорьевича. Этот мне не годился по эстетическим соображениям — в детстве его уронила нянька, и он стал горбуном. Да и в настоящее время большая часть его доли ушла на безумные «свадьбы» с проститутками.

Путаясь в длинной ночной рубашке, я с трудом сполз с высокой кровати и прошлепал босыми ногами по спальне в поисках зеркала. Должна же где-то здесь быть ванна? Ан нет — в углу я обнаружил причудливую деревянную тумбочку, на которой красовались тазик с кувшином, а рядышком приютился ночной горшок. Это что же, вот такие у миллионеров санитарно-гигиенические удобства? Зеркальце здесь было, но маленькое, в две ладони величиной. Побриться и то будет затруднительно. А я так хотел посмотреть на свое новое тело в полный рост. Придется по-другому…

Представляя, как сейчас хихикает дед, видя на мониторе мои потуги, я снял ночнушку и принялся знакомиться со своим реципиентом.