Остальные офицеры ушли смотреть укрепления между «объектом №119» и «объектом №114», а Лоуфорд, оставшись наедине со Слингсби, нахмурился, глядя на подчинённого и сказал:

- Мне неприятно об этом спрашивать, но всё же я должен. Вы пьяны?

Слингсби изобразил на лице возмущение, собираясь резко отвергнуть несправедливое обвинение, но поперхнулся словами и отвёл взгляд в сторону, словно заметил что-то интересное на другом конце долины. Из-за капель дождя, стекающих по его щекам, казалось, что он плачет.

- Перебрал вчера вечером. Прошу прощения, – униженно признался он наконец.

- Такое случается со всеми время от времени, но не каждую же ночь! – сказал Лоуфорд.

- Это для пользы, – заявил Слингсби.

- Как это? – растерялся Лоуфорд.

- Ром спасает от лихорадки. Это все знают. У него действие… фебри…– Слингсби замолчал, пожевал губами и попробовал снова - Ф-фебри…

- Жаропонижающее, – договорил за него Лоуфорд.

- Точно! – обрадовался Слингсби. – Так сказал доктор Уэзерспун. Мы с ним служили в Вест-Индии… Хороший человек, очень хороший! «Ром, - говорил он. – Это единственный… феб…» Словом, кроме него, ничего не поможет. Умерли сотни, но не я. Ром – это лекарство!

Лоуфорд вздохнул.

- Я дал вам шанс. Шанс, которым с удовольствием воспользовалось бы большинство офицеров. Вы командуете ротой, Корнелиус. Это прекрасная должность, но кажется, роте понадобится новый капитан. Возможно, им станет Шарп, – сказал Лоуфорд хладнокровно, думая, где же Шарпа носит. – А если Шарп не вернётся, придётся назначить кого-то ещё.

Слингсби молча кивнул.

- Вы пока не исключены из списка кандидатов, но мне придётся это сделать, если вы будете пить.

- Совершенно справедливо, сэр, – заявил Слингсби. – Прошу прощения. Это всё из-за страха перед лихорадкой, сэр.

- А я вот боюсь, что французы нападут на рассвете, – сказал Лоуфорд. – Представляете, Корнелиус: полумрак, лёгкий утренний туман… Мы отсюда их не увидим, но, если вы будете в том сарае, то вы увидите лягушатников гораздо раньше. Именно поэтому я отправляю вас туда, Корнелиус. Я услышу выстрелы ваших мушкетов и винтовок, и буду знать, что французы пошли в атаку. Так что держите ухо востро и не подведите меня.

- Да, сэр. Так точно, сэр, – Слингсби протрезвел окончательно.

Сегодня он не собирался напиваться, просто проснулся от холода и сырости и подумал, что глоточек рома подкрепит его. Слингсби вообще не нравилось напиваться, но ром вселял в него уверенность, а ему это было необходимо, потому что справляться с ротой лёгкой пехоты оказалось очень трудно. Он знал, что не нравится стрелкам, и ром давал ему силы, чтобы справляться с их упрямством.

- Мы не подведём вас, сэр, - со значением сказал Слингсби.

- Это хорошо, – с теплотой в голосе произнёс Лоуфорд. – Очень хорошо.

По правде говоря, пикет в старом сарае был, по большому счёту, бесполезен. Но полковник обещал своей жене, что сделает из Слингсби приличного офицера, и, вместо того, чтобы позволить капитану бездельничать в тылу, он великодушно собирался дать ему задание, простое, но такое, которое держало бы его в тонусе и дало шанс доказать способность командовать.

- И я настаиваю ещё на одной вещи, – добавил Лоуфорд.

- На чём, сэр? – нетерпеливо спросил Слингсби.

- Никакого рома, Корнелиус. На посту никакого вашего лекарства, понимаете меня? А если почувствуете, что простудились, возвращайтесь и позвольте доктору позаботиться о вас.