Шарп хотел было попросить бритву, но синяки на лице всё ещё ныли, и он решил, что денёк потерпит без бритья, хотя к вечеру подбородок зарастёт чёрной, как порох, щетиной. Он нырнул под полог палатки. Лоуфорд сидел за покрытым тонкой льняной скатертью и уставленным дорогим фарфором столом.

- Варёные яйца, Шарп. – доброжелательно предложил полковник. – Я обожаю яйца всмятку. Садитесь, Шарп. Хлеб не очень чёрствый. Как ваши раны?

- Едва замечаю их, сэр, – соврал Шарп.

- Ну, вот и хорошо, – полковник отправил в рот ложечку жидкого содержимого яйца. – Туман рассеивается. Как думаете, французы атакуют?

- Майор Хоган был в этом уверен, сэр.

- Тогда мы исполним свой долг, – сказал Лоуфорд. – Будет для батальона неплохая практика в реальных условиях, верно? Кофе очень хорош, налейте себе.

Видимо, предполагалось, что Шарп будет единственным гостем полковника, потому что других приборов на столе не было. Он налил себе кофе, взял яйцо и кусок хлеба и молча принялся за еду, чувствуя себя не в своей тарелке. Шарп знал Лоуфорда больше десяти лет, но не мог придумать, о чём с ним заговорить. Некоторые люди, вроде Хогана и майора Форреста, никогда таких проблем не испытывали. Даже в компании незнакомцев они могли непринуждённо болтать часами, но Шарп в подобной ситуации лишался дара речи и мог общаться свободно только с теми, кого хорошо знал. Полковник, казалось, не возражал против установившейся в палатки тишины, методично жевал и читал газету «Таймс» месячной давности.

- О боже! – вдруг воскликнул он.

- Что, сэр?

- Умер Том Дайтон. Бедный старик… Он был уже немолод, лет семидесяти, наверное.

- Я его не знал, сэр.

- Он владел землёй в Суррее. Замечательный парень, в своё время женился на Каллоуэй – очень разумный выбор. Земельный участок даёт постоянную консолидированную ренту, – он сложил газету и потянул через стол Шарпу. – Хотите почитать, Шарп?

- Можно, сэр.

- Газета ваша.

Читать Шарп не собирался, но бумага – вещь полезная. Он очистил от скорлупы второе яйцо, думая, что такое консолидированная рента. Ясно только, что это имело отношение к деньгам.

- Значит, вы думаете, французы нападут? – сердечным тоном спросил Лоуфорд, словно забыв, что совсем недавно об этом спрашивал.

Шарп почувствовал в голосе полковника нотки неуверенности и подумал, с чего бы это.

- Думаю, нужно ожидать этого, сэр.

- Совершенно верно. Надейся на лучшее, а готовься к худшему. Очень мудро, Шарп, – Лоуфорд намазал хлеб маслом. – Значит, будем готовы пойти на фарш, пока Веллингтон и Массена играют в «Царя горы». Но всё должно закончиться неплохо, верно?

Неужели Лоуфорд нервничал из-за предстоящего сражения? Маловероятно, ведь полковник имел достаточно боевого опыта, чтобы ориентироваться в сложившейся ситуации, но Шарп всё же постарался его успокоить:

- Нельзя недооценивать лягушатников, сэр. Они будут наступать, не обращая внимания на потери, но крутой склон замедлит их продвижение, и мы их перестреляем. Это будет не слишком трудно.

- Я так и думал, Шарп. – обаятельно улыбнулся Лоуфорд. – Подниматься они будут медленно, и мы их уничтожим. Итак, мы верхом на чертовски хорошей лошади, лиса поднята, след хороший, и мы его взяли крепко.

- Если я вас правильно понял, сэр, мы должны победить, – согласился Шарп. – Конечно, если португальцы не подведут.

- Ах да, португальцы… Не задумывался об этом, но они хорошо выглядят. Возьмите это последнее яйцо.

- Я сыт, сэр.

- Вы уверены? Очень любезно с вашей стороны. Я никогда не откажусь от сваренного всмятку яйца. Мой отец, упокой его, Господь, всегда считал, что у небесных врат его встретит ангел с двумя идеально сваренными яйцами на серебряном подносе.