Однако это было невозможно. Дочь главного врача ещё не закончила стажировку, а значит, и перемещаться вверх пока возможности не имела.

— Акихибэ-сан, разрешите поинтересоваться, а каким образом вы хотите устроить Хибари-сан? — спросил я. — Вы ведь понимаете, что Акихибэ Акико…

— Понимаю, — кивнул он. — И не могу требовать, чтобы вы экстренно подписали окончание её стажировки. Пусть девочка учится и дальше, ей это понадобится, — Акихибэ перевёл взгляд на Хибари Котецу. — Вы, если я правильно понимаю, собираетесь работать не только терапевтом, но и практиковать другую специализацию, верно, Хибари-сан?

Хибари Котецу рассмеялся, а затем, раздражённо цыкнув, воскликнул:

— Ох уж этот Ватару-кун! — мужчина игриво погрозил пальцем. — Так и думал, что он не введёт вас в курс дела. Я же просил его передать, какую цель я преследую, вступаю в вашу организацию!

«Ватару-кун»? Интересное обращение к генеральному директору «Ямамото-Фарм». Я заметил, что к новому главе корпорации пока что не все обращались с самым уважительным суффиксом «-сама», как к его отцу, но уж «-кун» точно никто не осмеливался использовать. Наглый парень — этот Хибари Котецу. Пользуется своими связями, даже не скрывая этого.

— Позвольте объяснить, Акихибэ-сан, — он упёрся локтями в стол. — Терапевтом я собираюсь числиться только для галочки. Моей главной целью является — показать пациентам вашей клиники, что может предложить моя специальность. Хочу, чтобы они узнали, что такое — настоящая медицина!

Акихибэ Шотаро закашлялся так, что чуть не вывернул наизнанку лёгкие. Прежний главный врач — Ягами Тэцуро — хоть и был вспыльчивым психопатом, но такой манеры общения в своём кабинете вряд ли бы допустил. Хибари Котецу после таких заявлений мог и из окна вылететь.

И о какой специальности он говорит? Может, это новый врач реабилитации? Чем он так кичится?

И любопытство взяло надо мной верх.

— Хибари-сан, вы меня заинтриговали, — обратился к блондину я. — А какая у вас специализация?

Кажется, Хибари Котецу, долго ждал этого вопроса. Он хитро улыбнулся, взглянув на меня исподлобья, откинулся на спинку кресла и гордо произнёс:

— Я — гомеопат.

В голове всплыли тысячи матерных слов на всех языках, которые я успел узнать за две своих жизни. Удержать их в себе и не выпустить наружу — было невероятно трудно. Я приложил нечеловеческие усилия, чтобы соблюсти нормы этикета, и задал вопрос уже главному врачу:

— Акихибэ-сан, у нас что, появится кабинет гомеопатии? — просипел я.

Теперь понятно, почему главный врач закашлялся. От полученной информации у меня самого голосовые связки пересохли.

— Здорово, правда? — искренне радуясь, воскликнул Хибари Котецу. — Теперь заживём совсем по-другому, да, Кацураги-сан?

— По-другому — это мягко сказано, Хибари-сан, — произнёс я и вновь перевёл взгляд на главного врача. — Акихибэ-сан?

— Да, — кивнул главный врач. — Таково желание Ямамото-сана. Хибари-сан выступит вместе с вами на телепередаче, о которой говорил Ямамото Ватару. К работе он приступит уже со следующего понедельника.

— Так я принят⁈ — обрадовался Хибари Котецу. — Отличные новости, Акихибэ-сан, Кацураги-сан!

Он вскочил и поклонился нам обоим.

— Не стану вас отвлекать, все документы заполню позже. У меня ещё приём в нескольких частных клиниках. Но со следующего понедельника — я весь ваш!

Хибари Котецу покинул кабинет, и никто не стал с ним прощаться. Когда дверь захлопнулась, я нарушил тишину первым.