|
– Тихий час, – объявил Герман. – У меня мозги ничего не соображают и в сон клонит. – Идея. Я пошел к себе. – Попробуй. Со второй попытки Кир встал, доковылял до двери и обернулся. – А здорово у них готовят. Надо пару рецептиков взять. – Потом. – Да. Ик!.. Помянув чертей, Шилов вышел в коридор и потопал в соседний номер, держась за стенку. Германа разбудил осторожный стук в дверь. Он поднял голову с подушки и мутным взглядом обвел комнату, вспоминая, где собственно отдыхает. Стук повторился. Герман нащупал под подушкой револьвер, встал. Расстегнутые брюки едва не упали, он успел подхватить их левой рукой. Застегнул крючок и подошел к двери. Вообще?то здесь, как и на Земле, в гостиницах был заведен порядок, что в номера не входили, если постояльцы вывешивали на двери табличку «не беспокоить». Правда, наемники, не надеясь на таблички, приставили к дверям стулья, заблокировав ручки. Герман отодвинул стул, провернул в замке ключ и хриплым голосом спросил: – Кто? – Горничная, господин, – ответил женский голос. – Смена белья. – Какая, на хрен, смена? Там же висит табличка! За дверью замолчали, потом робкий голос произнес: – Но, господин, на табличке написано: «В номере свободно». Герман чертыхнулся, рывком открыл дверь. Взгляд скользнул по отшатнувшейся фигуре девушки в форменном платье и белом переднике. Вид здоровенного полуголого да еще вооруженного мужчины испугал горничную. – Извините, господин, может быть, я зайду позже? Ветров глянул на табличку. Ну да, висит другой стороной. Это он, видимо, случайно повесил не так. – Твою мать! Горничная вздрогнула, голос этого господина под стать виду – страшен и суров. Пролепетав слова извинения, она быстро прошла по коридору к лифту. Герман посмотрел на дверь номера Кира. У него на ручке тоже висела табличка, но правильной стороной. «Дрыхнет, наверное», – подумал Герман и машинально глянул на запястье левой руки. Опять выругался, часов?то нет. Решительно пересек коридор и стукнул в дверь Кира. Тот появился через минуту. С такой же сонной физиономией, тоже полуголый и с револьвером в руке. Дверь открыл без вопросов, но сначала высунул ствол револьвера. – Какого хрена? А?а, это ты! Чего? – Сколько времени? Кир повторил жест друга, потом залез в карман брюк и извлек хронометр с цепочкой. Несколько секунд провозился с крышкой, с непривычки не попадая по защелке. – Полшестого. – Это мы продрыхли почти два часа! – присвистнул Герман. – Нехило. Кир длинно зевнул, прикрыв рот зажатым в кулаке револьвером. – Я бы еще часок повалялся. – Не на курорте! Собирайся. Пора работать. – Угу. Только умоюсь. Душ вроде бы привел в чувство. Но Герману этого показалось мало, и он ополоснул лицо под холодной струей. В комнате переоделся в купленный Киром наряд. Брюки из плотного льна бежевого цвета и серая рубашка с коротким рукавом. Тоже из льна, но более легкого. Рубашку можно носить и навыпуск. Просторная в поясе, она отлично скрывала кобуру и небольшую сумку. Вместо сапог Ветров надел легкие светло?коричневые мокасины. Вошел Кир, тоже в новом наряде. И тоже не стал заправлять рубашку в брюки. – Знаешь, такое впечатление, что эти вещи я купил у нас. Точь?в?точь, – усмехнулся он. – Мода, брат, она интернациональна, – философски заметил Герман. Кир прошел к окну и осмотрелся. – Лепота! Райский уголок. – Ты где кобуру повесил? Кир быстрым движением вытащил револьвер из?за спины, крутанул его на пальце. |
