Конни покосился на машину:

— Верно. Об этом никто не знал. Даже Кен.

— Я пыталась дозвониться Кену минуть за двадцать до того, как мы прибыли сюда. Не хотела появляться без предупреждения. Если бы Кен услышал, что к дому подъезжает машина, хотя он никого не ждал, мог бы открыть огонь. Но Кен не отвечал. Наверное, был к тому времени уже мёртв.

Масси шагнул к ней:

— Агент Рейнольдс, мне известно, что вы ведёте это расследование с самого начала. Знаю также об использовании этого дома для конспиративных встреч с мисс Локхарт, об установлении в нем системы наблюдения, что санкционировано соответствующими сторонами. Понимаю, с какими трудностями вы сталкиваетесь при расследовании этого дела, осознаю, как сложно было завоевать доверие свидетельницы. — Масси выдержал многозначительную паузу. Он старался осторожно подбирать слова. Смерть Ньюмана потрясла всех, хотя работа агента всегда была занятием рискованным. И тем не менее, в этом деле существовал конкретный виновный, и все это прекрасно понимали. — Однако же ваш подход был, мягко говоря, неординарен. И вот результат. Наш агент мёртв.

Рейнольдс ощетинилась:

— Нам приходилось соблюдать крайнюю осторожность. Мы не могли плотно окружить Локхарт нашими агентами. Иначе Бьюканан уже давно ускользнул бы. До того, как мы получили бы необходимое количество материалов для обвинения. — Она перевела дух. — Сэр, вы просили меня высказать мои соображения. Они таковы. Сомневаюсь, что это Локхарт убила Кена. Считаю, что за всем этим стоит Бьюканан. Мы должны найти Локхарт и соблюдать при этом крайнюю осторожность. В противном случае получится, что Кен Ньюман погиб напрасно. И если Локхарт жива, то после того, как мы предадим это дело огласке, долго ей не протянуть.

Рейнольдс покосилась в сторону «скорой помощи». В неё поместили носилки с телом Кена, дверцы захлопнулись. Если б она сопровождала сегодня Локхарт, то, вероятно, погибла бы вместо него. Любой агент ФБР вполне серьёзно рассматривает возможность гибели при исполнении задания. Если бы застрелили её, сохранилась бы Бруклин Доджерс Рейнольдс в памяти своих детей? Она была уверена, что шестилетняя дочь всегда будет помнить свою «мамулю». А вот трехлетний Дэвид — вряд ли. Неужели, если бы погибла она, через несколько лет Дэвид вспоминал бы о Рейнольдс лишь как о своей биологической матери? Эта неприятная мысль на миг парализовала её волю.

Однажды Брук решилась на довольно странный поступок: пошла к гадалке, которая предсказывала судьбу по руке. Та очень тепло встретила Рейнольдс, угостила её чашкой чая с травами и долго болтала, задавая с виду самые невинные и не связанные между собой вопросы. Рейнольдс прекрасно понимала: цель этих расспросов — получить о ней как можно больше информации, чтобы потом женщина ловко манипулировала этими знаниями, говоря о её прошлом и будущем.

Взглянув на ладонь Рейнольдс, гадалка заявила, что линия жизни у неё очень короткая. Сколь ни печально, но это факт. Ничего подобного в жизни не видела. Произнесла она все это, разглядывая шрам на ладони, оставшийся после того, как восьмилетняя Рейнольдс упала на осколки стекла от бутылки из-под колы.

Гадалка принялась за чай, очевидно, ожидая, что Рейнольдс начнёт интересоваться подробностями своей преждевременной кончины. Притом она надеялась получить от клиентки щедрую добавку к первоначальной плате. Но ничего подобного не произошло. Рейнольдс сказала ей, что здорова, как лошадь, и даже не помнит, когда последний раз болела гриппом.

Смерть совсем не обязательно наступает по естественным причинам, возразила гадалка, многозначительно приподняв накрашенные бровки.