— Мисс, покорнейше прошу меня извинить, если я хоть одним своим неосторожным словом или действием дал вам повод надеяться соединить наши имена. Я высоко ценю нашу с вами дружбу, как и дружбу с вашим братом, но мое сердце уже принадлежит другой.

Леди Верити отвернулась, чтобы не показывать, как исказилось от гнева ее лицо.

— Правда? А могу ли я полюбопытствовать, кому именно?

Повисла пауза, потом лорд Мелтон пробормотал:

— Моему ангелу, конечно!

Леди Верити с силой хлестнула кнутом по маргариткам, в изобилии растущим вдоль стен замка, как если бы это была ее соперница!

«Его ангелу! Кто же это смог пробраться к его сердцу и украсть у меня его любовь? Должно быть, какая-нибудь местная девчонка. Я уверена, никто в Лондоне не посмел бы вмешаться в мои планы. О, если бы мне только дали пять минут пообщаться наедине с этой сладкоречивой мисс, я бы показала ей, что со мной нельзя шутить!»

Быстрым шагом она направилась на конный двор. Вчера она оставила лошадь на попечение грума, который ее сопровождал.

Леди Верити надеялась, что ее очевидная любовь к верховой езде еще больше привлечет внимание лорда Мелтона. Она выбрала амазонку, которая больше всего ей шла, но с таким же успехом она могла бы вырядиться и в рубище — он не обратил никакого внимания на ее наряд!

— Миледи?! — Ее грум выбежал из конюшни, отряхивая крошки с куртки. Он как раз завтракал, и не мечтая о том, что его хозяйка решит покинуть замок так рано.

— Оседлай мою лошадь, — я сейчас же уезжаю!

— Слушаюсь, миледи. Конечно, миледи. Вы подождете здесь или…

— Не болтай! Просто оседлай лошадь, которую дал мне дядя. Быстро!

Грум вернулся в конюшню, а она осталась ждать его, кипя от гнева.

— Какое у вас красивое платье! Как изумруд!

Леди Верити повернулась и увидела маленькую девочку, которая смотрела на нее во все глаза. Ручки и лицо девчушки были покрыты грязью — она возилась в луже, которая не успела высохнуть после утренней поливки двора. Леди Верити брезгливо отдернула темно-зеленый подол от протянутой ладошки.

— Уходи, девочка! — отрывисто приказала она.

— Меня зовут Милли Баркер, — важно ответила та, беспечно проигнорировав очевидное раздражение взрослой дамы. Девочка была еще слишком мала, чтобы знать свое место в этом мире. Ребенок постарше никогда бы не осмелился заговорить с леди, пока та не обратилась бы к нему сама. — Я живу вон там, в коттедже.

Высокая элегантная женщина нетерпеливо постукивала по ноге кнутовищем. Где, черт возьми, этот жалкий грум с ее лошадью?!

— Я упала в ров, но мисс Эди вытащила меня!

— Правда? — Почему никто не придет и не заберет этого мерзкого ребенка?!

— Мисс Эди живет в маленькой комнате на конюшне, она там прячется… на самом деле она камеристка из богатого дома.

Леди Верити почувствовала укол любопытства. Эта информация пахла скандалом, а ее всегда интересовали подобные вещи.

— Из богатого дома? — переспросила она, с трудом заставив себя сменить тон на мягкий и ласковый. Она ничего не знала о детях, и хотя понимала, что когда-нибудь ей придется родить мужу одного-двух детей, старалась не думать об этой малоприятной проблеме. Но она также знала, что на мед поймаешь больше мух, чем на уксус.

Девочка потеряла интерес к разговору и принялась перепрыгивать через лужу на одной ножке, грязная вода брызгала на ее белый передничек и на натертые до блеска ботинки леди Верити.

— Смотрите, как я умею прыгать!

— Да, дорогая, ты очень хорошо прыгаешь. Милли, а в каком доме работает Эди?

— Я не знаю.