– Я буду рад принять профессора Аттали в любое время…

После того, как Миттеран уехал, на крыльцо вышел Громыко, несмотря на весну он был одет совсем по-зимнему, тепло. Я коротко пересказал содержание разговора, Громыко покачал головой

– Придержи лошадей, Михаил – сказал он, обращаясь ко мне как старший по возрасту

– Почему?

– Чего ты хочешь добиться? Миттеран коммунист только на словах, его не удастся переманить на нашу сторону

– Я не хочу переманивать его на нашу сторону. Я хочу, чтобы он занялся своей стороной…

…

– Европа должна освободиться от опеки Соединенных штатов.

Громыко раздосадовано покачал головой

– Невозможно. Американцы не дадут этого сделать.

– Дадут, если мы правильно разыграем игру. Франция не член НАТО. Пусть в будущем они предложат создать объединенные вооруженные силы Европы – в дополнение к экономическому союзу и взамен НАТО.

Громыко только покачал головой со скорбным видом

А я подумал, что и внешняя политика нуждается в серьезной корректировке. На противостоянии с США выросло целое поколение дипломатов – и они в упор не видят то, что происходит в Европе. В Европе – по крайней мере, Западной – антиамериканские настроения являются хорошим тоном и частью патриотизма. Американцев терпят из-за нашей угрозы – но в Европе они чужие, они не "одни из", как и англичане. Если не будет угрозы – то и американцам в Европе будет делать нечего. Как и англичанам.

А это будет великое дело. Европа должна быть единой, это безумие – Железный занавес, Берлинская стена, нацеленные ракеты. Но объединение должно проходить под нашу диктовку и на наших условиях…

Глава 15

Москва

11–12 марта 1985 года

Джордж Буш приехал в Москву официально для того чтобы отдать дань памяти умершему генеральному секретарю Черненко. Неофициально – для того чтобы попытаться разобраться, что произошло, почему генеральным секретарем стал не Громыко, как хотели в Вашингтоне, а Горбачев. И посмотреть на самого Горбачева, который неожиданно стал лидером сверхдержавы.

Понятно, что о визите Рейгана не могло быть и речи. И даже не столько потому что слишком много чести – сколько потому что Рейган чувствовал себя все хуже и хуже, президентская кампания обошлась ему слишком дорого, и полученное от убийцы в восемьдесят первом пулевое ранение сказывалось до сих пор – президент так до конца и не восстановился. Президент с трудом переносил перелеты, и все большее влияние в Белом доме приобретала Нэнси Рейган. По неофициальной договоренности – всю внешнюю политику по максимуму взял на себя вице-президент Буш.

Когда Борт номер один – огромный 707 в синей ливрее рулил по заснеженным дорожкам Шереметьево, Буш думал о том, как дать понять Горбачеву что он знает про его делишки. Ну не называть же его "Миша-конвертик"…

Миша-конвертик. Надо же…

Поскольку визит был спешный и неподготовленный, Буш прибыл с минимумом охраны и обслуживающего персонала. Приехал его встречать посол Артур Хартман. Бывший посол во Франции, он уже несколько лет работал в СССР. Набирая скорость, разбрызгивая лужи – Кадиллак посла помчался к выезду из аэропорта…

– Погодка тут… – сказал Бущ. Действительно, было не ниже минус десяти по Цельсию, возможно даже выше – но низкое, серое небо и смесь воды, песка и снега на дорогах внушали уныние.

– Просто ужасно – отозвался Хартман – самое мерзкое время года, это поздняя осень и ранняя весна.