Подполковник вышел из машины, в трех метрах сидел в салоне белой «четверки» бородатый мужик. Почти как живой, если смотреть слева.

На второй день своего затворничества Профи сбрил бороду. Когда он закончил процедуру и посмотрел в разбитое зеркало, криво висящее на двери совмещенного санузла, ошибка стала очевидной. Лицо оказалось двухцветным: загорелая кожа резко сменялась нездоровой белизной там, где несколько минут назад росла клочковатая, пегая борода. Вот об этом он, честно говоря, не подумал. Казалось — все просто: сбрил бороденку и стал другим человеком. Он даже не предполагал, что этот оборот был уже предусмотрен. В ориентировке предлагалось обращать внимание на лица с двухцветным загаром.

— Ну что ж, — хмыкнул Профи, — будем загорать.

Он перетащил расшатанный диван к подоконнику, раздернул пыльные, в подозрительных пятнах шторы и распахнул окно. Комнату залил яркий солнечный свет, и вся ее нищета и убогость стала еще заметней. Все это его нисколько не волновало. Профи позавтракал банкой сардины в масле и сыром, выпил растворимого кофе. Потом достал из сумки книгу. Взял ту, что первая попалась под руку. Несколько секунд он колебался, потом все же налил полстаканчика водки. Выпил, сидя на краю дивана. И опрокинулся на чистые простыни… Солнце падало на лицо и грудь, обдавало ласковым теплом. Профи лежал на спине, широко раскинув руки: в одной была книга, в другой смятый пластиковый стакан. Из-под закрытых век выкатились слезинки. Объяснить свои слезы он бы не смог — ему было хорошо. Необъяснимое и трагическое спокойствие «снизошло на него», как писали в старинных романах. Теперь так не пишут.

Через десять минут Сергей Круглов уже спал. Книга упала по одну сторону дивана, стакан по другую. Испуганный таракан быстро-быстро побежал по грязному полу и спрятался под плинтус. Тоже, понимаешь, нелегал.

Самир Хайрамов очнулся глубокой ночью в уютном салоне самолета на высоте девять тысяч шестьсот метров. Сначала он не мог понять, где находится. В самолет его «грузили» в состоянии, близком к бессознательному. Бегемот потер ладонью лицо, осмотрелся. Успел перехватить неприязненный взгляд одного из телохранителей.

— Где мы? — спросил он хрипло.

— Над Европой, — лаконично ответил охранник.

— А куда летим?

— В Испанию, Сергей Наильевич.

— Ну и хер с ним, — неопределенно сказал Бегемот. — Выпить есть?

Охранник покачал головой. Ему была противна эта обрюзгшая, наглая, пьяная скотина, которую он вынужден охранять. Это в кино красавчик Кевин Кестнер охраняет изысканную красавицу и все такое… В жизни приходится чаще общаться с откровенной зажравшейся гопотой. Охранник в свое время начинал службу в девятом управлении КГБ СССР. Охранял первого секретаря Ленинградского обкома. Там тоже сволочизма хватало, но эти, новые, могут заткнуть за пояс любого бывшего. По части наглости и…

— Ну так сходи принеси, — прервал его размышления голос Бегемота.

Он вытащил бумажник, порылся в нем и швырнул на колени пятидесятидолларовую купюру.

— Может быть, лучше минералки? — сказал охранник. — Утром мы будем в Мадриде. Жара, смена часовых поясов… Похмелье переносится очень тяжело.

— Тебя никто не спрашивает, — отрезал Хайрамов. — Неси водки. И побыстрей.

Охранник вышел. Внутри он весь кипел. Вспомнил, как организовали отъезд Бегемота.