— Ты уверен?

— Уверен.

— Точно?

— Точно.

Муха зло и коротко выругался.

— Дай затянуться.

Профи через стол протянул ему окурок. В две затяжки рыжий гигант добил сигарету и вдавил ее в блюдце.

— Вот, значит, как, — сказал он. — Хочешь… сам?

Профи не ответил. Что тут отвечать?

— Слушаю, — ответил Свешников сухо.

— Я по поводу заказа на тамаду. У помощника Хайрамова закололо сердце. Вот оно!

— Да, да, я вас слушаю.

— Через час я жду вас в билетных кассах на канале Грибоедова. Это реально?

— Хорошо… да. Я буду.

«Сволочь, сволочь Бегемот! Втравил, гондон!» Человек, назначивший встречу в билетных кассах, ждал Свешникова в двадцати метрах от подъезда. Он сидел за рулем серой «Тойоты-короллы» и наблюдал, как Владимир Николаевич вышел из дома и тормознул частника. Всю дорогу до канала Грибоедова «Тойота» сопровождала автомобиль с курьером Хайрамова. Хвоста за Свешниковым не было, о чем «тамада» и сообщил своему напарнику в билетных кассах.

Магазин был хорош тем, что располагался почти в центре, на Гороховой, и вместе с тем имел второй выход во двор. Цепочка проходных Дворов позволяла нырнуть, резко оторваться и вынырнуть в трехстах метрах, на другой улице, У людного Сенного рынка.

До приезда инкассаторов оставалось восемь минут. Боец вошел в магазин и запер изнутри Дверь на задвижку. Две продавщицы в зале, две покупательницы, охранник в камуфляже. Боец вытащил пистолет. Никто, включая камуфлированного придурка, не обращал на него внимания. Все сосредоточились на девице, примеривающей плащ. До чего же скучно! Он стремительно прошел через зал и резко ударил охранника рукояткой ПМ по затылку. Тот начал медленно поворачиваться к Бойцу, но, не сделав и четверти оборота, обмяк и рухнул на пол. Закричала продавщица. Боец поднял пистолет и выстрелил в телефонный, аппарат. Пластмассовая коробка разлетелась на куски.

— Тихо, барышня, тихо. Деньги забаулили? Продавщица икнула и сказала:

— Баулят.

— Веди, — ответил он. Остальным бросил:

— Сесть на пол и не шуметь. На выходе мой напарник с автоматом.

Из боковой двери выскочила женщина лет сорока, по виду армянка. Испуганное лицо и масса золотых украшений. Боец, толкая продавщицу пистолетом, уже шел к ней навстречу, корчил страшную морду. Армянка-директорша закричала и метнулась назад. Он оттолкнул продавщицу, одним прыжком догнал женщину и схватил за густые черные волосы. С размаху, но несильно, ударил лицом о дверной косяк.

— Молчать, сука! Где деньги?

— Не да-а-ам, — завизжала она, — не да-а…

— Дашь, коза, — ответил он сквозь зубы, заталкивая ее в узенький коридорчик, заставленный коробками. Из приоткрытой двери выглядывает еще одна тетка. На столе посреди комнаты — тот самый баул из серого брезента. Боец впечатал армянку лицом в стену. На этот раз сильно. Что-то мерзко хрустнуло, и женщина стала сползать вниз, оставляя кровавый след на обоях.

Боец шагнул в комнату, широко улыбнулся застывшей тетке и взял в руки пухлый инкассаторский баул. Выходя, обернулся в дверях, сказал наставительно:

— Торгуйте с прибытком. Мазуриков опасайтесь. А я к вам еще зайду, очень мне ваш коллектив понравился. Чао…

Он вышел через черный ход, запихнул добычу в спортивную сумку. Туда же засунул чумовой парик. В следующем дворе он на ходу снял плащ, швырнул его на скамейку. Для экипажа ГЗ, который наверняка будет здесь через несколько минут этот плащ — след.