За что я люблю наш конторский ковёр-самоход, так это за манёвренность. Маленький и юркий, он способен проехать даже сквозь дырку в бублике. А уж в час пик, когда улицы города забиты пробками, ему просто цены нет. Дорожный просвет у ковра до семи метров, так что я запросто мог «перепрыгивать» перекрёстки, чем без зазрения совести и пользовался. Водители провожали меня завистливыми взглядами и нелестными эпитетами, но мне не было до этого никакого дела. Уже через двадцать минут я лихо притормозил у ворот школы, где когда-то учился Михаил Степанович. Аккуратно свернул ковёр, запихнул его в свободную ячейку коврохранилища и отправился выяснять, кто из учителей преподавал будущему профессору азбуку, жив ли он ещё и как его можно найти. С учителем мне повезло, причем безо всякого pax deorum — он всё ещё работал в школе, более того — был на месте. Маленький седой старичок с аккуратным пенсне на носу и знаком «За заслуги перед Империей» на лацкане пиджака встретил меня настороженно. Однако удостоверение инспектора по исполнению желаний его успокоило.

— Миша Копунов? — переспросил он. — Ну, как же, отлично помню! Способный был мальчик, да… Вы знаете, кто он теперь? Профессор Императорской академии!

— А вы случайно не помните, — поинтересовался я, — каких-нибудь необычных происшествий из тех времен? Может быть, кто-то из одноклассников выиграл в лотерею? Или был приглашён на детский новогодний бал во дворец? В общем, чтобы кому-то крупно, а главное неожиданно повезло.

Старичок задумался. Постучал карандашом по столу, словно прибивал им разбегающиеся воспоминания, беззвучно пошевелил губами и даже прикрыл глаза, вглядываясь в далёкое прошлое. Наконец, его карандаш в последний раз стукнул по столу и старый учитель оживился.

— Вася Коновалов! — сообщил он мне. — Да…

— Что «да»? — не понял я.

— За одной партой с Мишей сидели. Вихрастый такой, худенький, нос длинный… Вы читали притчи великих итальянских мудрецов?

Я отрицательно помотал головой. Причем тут притчи?

— Вылитый Пиноккио, да… А уж непоседа какой был! Постоянно у меня уроки срывал, оболтус.

— Так что Вася? — нетерпеливо перебил я. — Что с ним произошло?

— Попался на глаза ткачу сновидений. Может, помните такой сон «Приключения Мажмемуратика»? Вася как раз этого самого Мажмемуратика и сыграл, да… Очень популярный детский сон был.

Адрес Васи Коновалова я без труда выудил из школьных архивов. Бывшая звезда детских снов жил теперь на самой окраине города, так что даже мой манёвренный ковёр-самоход добирался туда не меньше часа. По пути на одной из остановок я увидел Нюру и не удержался, чтобы хвастливо не припарковаться рядом.

— Как дела у младенцев? — поинтересовался я. — Установлен новый рекорд по количеству выполненных первых желаний?

— Горыч, — устало вздохнула Нюра. — Я тебя убью. Видеть не могу твою счастливую рожу. И пусть меня посадят в императорскую тюрьму и приговорят к повешению, мне уже всё равно. Хоть высплюсь перед казнью.

Она закрыла глаза и мечтательно произнесла:

— А потом ко мне придет Абатыч, и я ему такое последнее желание загадаю!

— Ладно, пока ты меня ещё не убила, я полетел утирать нос Департаменту, — ответил я, водружая себя обратно на ковер.

— Эй, — запоздало крикнула мне в спину Нюра, — а кто тебе транспортное средство доверил? И почему ты не в больнице?

Последняя фраза показалась мне странной. Но я списал ее на неудачную попытку пошутить.