«Новая метла» взялась за дело круто и, буквально к концу дня, две, готовых уже вцепиться друг другу в глотку силы, чудесным образом оказались разведены по углам. Разрядка напряженности была воспринята всеми с немалым облегчением, а вывод «федеральных формирований» из города — и вовсе с ликованием. Ассамблея уверенно воспользовалась уступкой и организовала всеобщие гуляния, закрепляя и развивая успех.

Все это время мы провели в городе, сначала снимая, как чуть ли не цветами проводили из города колонну «федералов» — очень сомневаюсь, что их так же будут встречать, вздумай они вернуться в ближайшее время — а потом вечерние счастливые лица жителей на ярко освещенной набережной. Жаль только, не было никакой возможности работать в прямом эфире — похоже, предыдущая борьба за контроль над умами сограждан привела к временному выходу из строя местного телецентра. Все же я пропустила много интересного, хоть и надеялась что-то наверстать в ближайшие день-два.

Поснимав до поздней ночи, где-то в районе двух ночи отправились к себе — монтировать срочный репортаж. Сильно надеялись успеть передать его в ГУГЛ хотя бы с утренним рейсом космолета. Очень уж хотелось показать неподдельную радость населения и красивое разрешение ситуации.

Спать легли только в районе четырех, усталые, но довольные. Не вдаваясь в политику и прочую грязь, на одном видеоряде и нейтральных интервью с обычными людьми удалось показать всю историю произошедшего конфликта, и предать всю атмосферу — сначала надвигающегося шторма грозы, а потом ликования, когда гроза прошла мимо.

Так что засыпала со спокойным сердцем, а вот проснулась от ужаса и желания бежать непонятно куда — кровать подо мной вполне ощутимо «толкалась», да и обычная тишина дома была нарушена невозможными в обычной жизни звуками — стонами обрётших подвижность стен.

Панические мысли успела задавить даже раньше, чем вскочила с кровати — происходящее землетрясение вряд ли обрушит утес в море, а если и обрушит — тут от меня уже мало чего зависит. Потому, вместо того, чтобы метаться голой по комнатам, начала быстро одеваться, не забыв в первую очередь об оружии, ставшем за последнее время деталью туалета более привычной, чем даже одежда. Все это происходило под аккомпанемент низкого гула толчков и скрипов перегородок дома.

Ровно в тот момент, когда я натянула берцы и, набросив липучки, думала — «Зашнуровать, или так драпать? И если сматываться, то куда?» — как появился Кроха и разрешил все мои сомнения, ухватив за руку и потащив куда-то вниз. Странно, при землетрясении ведь вроде на улицу выскакивать положено? Но решилась довериться его чутью. В итоге мы забились в какой-то отнорок тоннеля, ведущего к гроту — комнатка явно была вырублена прямо в скале — и тогда стал, наконец, понятен замысел моего защитника. Если перекрытия дома и не выдержат, то монолитная скала, скорее всего, устоит.

Толчки тем временем давно прекратились, а мы, обнявшись, всё сидели тихо, как мышки под веником, и ждали повторения. Вот тут и навалился страх — вокруг совершенно темно, и только теплая шкура кадавра вселяла уверенность, что все будет хорошо.